НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ «КЕДР.МЕДИА» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА «КЕДР.МЕДИА». 18+
В конце февраля Первоуральский новотрубный завод (ПНТЗ) заявил о планах построить в 15 км от Первоуральска, города-спутника Екатеринбурга, полигон для захоронения отходов производства: тары из-под нефтепродуктов, загрязненного песка, замасленной спецодежды, строительного и другого мусора. На предприятии сообщили, что полигон появится на 310 га леса между реками Малой и Большой Черемшой. Это будет единственная в регионе площадка для складирования промышленных отходов.
В феврале власти Первоуральска провели общественные слушания, после которых многие областные СМИ написали, что горожане одобрили возведение полигона. Однако люди утверждают, что голосовали не за сам проект, а только за то, чтобы признать слушания состоявшимися. Вопрос об одобрении строительства, по словам первоуральцев, перед ними не ставился. Из-за этого они считают произошедшее обманом.
Между чиновниками и горожанами начался конфликт. Люди объединились и подали на администрацию в суд, требуя признать слушания незаконными. Они также пытались собрать подписи против полигона, но их изъяли полицейские.
Журналисты «Кедра» и It’s My City отправились в Первоуральск и его окрестности, чтоб рассказать, как местные жители и экологи борются с полигоном и как завод борется с ними.
В незнании
На месте планируемого полигона стоит смешанный лес с вековыми лиственницами. По его территории протекают ручьи, впадающие в реки Утку, Малую и Большую Черемшу.
В лес ведет всего одна грунтовая дорога. И хотя деревья здесь явно возрастные и никогда не видели рубок, участок формально относится к землям промышленности, что позволяет организовать на нем свалку.
Близлежащий населенный пункт, поселок Дидино, находится от задуманного полигона в 3 км по прямой. Три десятка домов, преимущественно дачных, разбросаны между лесными массивами, а с западной окраины к ним примыкает Дидинский тоннель — историческая достопримечательность времен Гражданской войны: сто лет назад по нему ходили поезда между Екатеринбургом и Казанью.
Выходя из электрички, замечаем одинокую остановку и тропинку, ведущую через лесополосу к электростанции и дальше к дачам. Пройти по ней сложно: местами она покрыта снегом, местами льдом, а кое-где встречаются глубокие лужи. По пути попадаются заброшенные дома и дачные участки с заколоченными окнами. Дидино, никогда и не бывший большим населенным пунктом, к нулевым загнулся окончательно: в 2002 году здесь постоянно жили 10 человек, в 2010-м — пять. Сегодня это де-факто дачное место со статусом поселка: люди здесь появляются в основном летом, да и то на выходных, и к строительству полигона относятся почти равнодушно.
Пройдя километр, слышим вдали лай собаки, идем на звук в надежде увидеть хоть кого-то. На участок выходит мужчина. Приближается шатающейся походкой и просит прикурить. На вопросы о полигоне отвечает, что знает о нем мало:
— Да, я слышал. Ну, нормально отношусь, не знаю.
Идем дальше и видим голубой ЗИЛ на участке, который отделен от других ручьем, текущим посреди оврага. Из дома доносятся звуки то ли радио, то ли телевизора. Мы стучимся, хоть дверь и открыта, и оттуда выходит женщина. Она оказывается тоже немногословна и сомневается, что проект полигона будет реализован.
— Да как они там построят, там же местность непроходимая, — отмахивается она.
Еще одна дачница Екатерина* считает, что полигон рядом с Дидино не может появиться из-за исторического тоннеля рядом.
— Его же, наоборот, экскурсионным местом сделали, сейчас туда много туристов ездит. И тут же мусорный полигон — что-то какая-то нестыковка, — замечает женщина.
О полигоне Екатерина узнала от сотрудников РЖД. Она говорит, что нигде не видела объявлений о его строительстве. От поездки в Дидино в целом остается ощущение, что местные о происходящем почти ничего не знают.
Сага о полигоне
Первоуральск — четвертый по численности населения город в Свердловской области, здесь живет 149 тысяч человек. Первоуральский новотрубный завод — одно из ключевых городских предприятий: 7 500 рабочих мест.
Представители завода заявляют, что полигон необходим, чтобы создать новые рабочие места. Они подчеркивают: распоряжением губернатора строительство площадки для промышленных отходов признано «масштабным инвестиционным проектом». Причем захоранивать на ней обещают только малоопасные отходы, а шламы и шлаки (например, пыль и сплавы, которые остаются после обработки металлов) предприятие собирается обезвреживать на полигоне в некой закрытой и экологичной упаковке.
Полигон, как утверждает руководство завода, будет находиться вдали от жилой застройки и сельхозугодий и не навредит природе. На нем уложат геомембрану, которая должна препятствовать проникновению стоков в почву. Открыть его планируют в 2028 году, а эксплуатировать — до 2053-го.
По итогам слушаний СМИ сообщили, что большинство присутствующих проголосовали за строительство, то есть одобрили проект полигона. Люди же утверждают: их просили проголосовать только за признание самих слушаний состоявшимися.
В мэрии Первоуральска в ответ на запрос издания «Вечерние ведомости» заявили, что на слушаниях обсуждали проектную документацию и предварительные материалы оценки воздействия полигона на окружающую среду. Из протокола общественных обсуждений действительно следует, что активисты задавали вопросы и делали критические замечания по проекту.
По итогам слушаний вице-мэр Первоуральска Денис Поляков задал участникам вопрос: «Кто за то, чтобы признать общественные слушания состоявшимися?» Из 68 участников 60 высказались за, четверо — против, еще четверо воздержались. При этом других вопросов, согласно протоколу, на голосование не выносилось.
Первоуральцы считают, что вопрос вице-мэра был сформулирован некорректно, что позволило властям и заводу представить результаты слушаний как одобрение проекта.
Изначально борьбу первоуральцев с полигоном возглавил общественник Владимир Терехов. Он и сам раньше работал в МВД и городской администрации, а выйдя на пенсию, стал привлекать внимание к проблемам города, в том числе экологическим. Мужчина считает, что полигон негативно повлияет на природу: помимо того, что придется вырубить 310 га леса, есть риск загрязнения рек Малой и Большой Черемши сточными водами, которые, по опыту других полигонов, будут попадать в реку после осадков.
— Вы нам рисуете вот эту свалку, захоронение как благо великое. А вы на месте были там, где благо-то? — не сдерживая эмоций, выступал Терехов на общественных слушаниях.
— Да, были, — отвечала ему представитель проектировщика, Самарского государственного технического университета, Оксана Самарина.
— И что вы там видели? Лес, вековые сосны. Эти вековые сосны вырубят. А вот заказчик-то не говорит, он будет восстанавливать это где-то в другом месте или не будет? И сколько этого леса на сегодняшний момент там имеется? — продолжал Терехов.
— На сегодняшний момент количество лесных насаждений оценено. В тоннаже расчеты проведены. Здесь порядка 360 тысяч тонн древесины. Мы сталкиваемся с вопросами, что участок занят лесом. Если вы откроете интерактивную карту лесов России, то увидите, что территории вокруг участка под полигон предназначены под заготовку древесины. Этот лес не является охраняемым. То есть мы работаем на территории, которая в любом случае была бы под получение древесины, — ответила Самарина.
Экологи из Екатеринбургского экологического института также предупреждают об опасности. Один из сотрудников института на условиях анонимности рассказал, что выбранная территория находится на возвышенности. Во время дождей загрязненные стоки могут попадать в грунтовые воды и стекать вниз — к садам и поселкам.
— Я вообще не знаю примеров, чтобы мусорные полигоны или полигоны промышленных отходов устраивали на склонах горы. Это всегда должно быть довольно плоское место. А тут рельеф серьезно выражен: на 100 метров перепад 7 метров, еще 100 метров — перепад такой же.
Если представить, о чем говорит эксперт, в городских условиях, то это будет выглядеть так: пройдя 100 метров, вы окажетесь на высоте второго этажа хрущевки, пройдя еще 100 метров, уже на высоте четвертого, и так далее.
— В этом месте всегда большой сток воды. Что от таяния снега, что от дождей. К тому же будет снят поверхностный плодородный слой грунта, который потом планируют использовать для рекультивации. Но при нарушении почвенного покрова смыв становится еще больше: с этой территории все пойдет ручьями стекать в соседние реки, — объясняет ученый.
Одной из причин, по которым стоит запретить строительство полигона на выбранном участке, экологи считают вред для краснокнижных животных и растений. На 310 га леса, вместо которого должна появиться свалка, обитает шесть видов редких птиц, в том числе неясыть, мохноногий сыч и седоголовый дятел, два вида млекопитающих — белка-летяга и бурый ушан, редкая амфибия и насекомые, занесенные в областную Красную книгу. На слушаниях в феврале представитель завода Игорь Кинер утверждал, что предприятие заказывало научно-исследовательские работы в лесу и эксперты не обнаружили там краснокнижных животных и растений.
При этом экологи не спорят с самой идеей строительства полигона, но предлагают разместить его на месте сгоревшего в 2023 году леса вблизи Первоуральска. Участок находится на выезде из города. Первоуральские активисты занимают иную позицию и настаивают на переработке отходов для последующего использования, например, в дорожном строительстве. Переработку они предлагают организовать прямо на территории завода или отдать на аутсорс другим предприятиям.
Жительница Первоуральска Айгуль Лукина сомневается в герметичности материалов, которыми планируют изолировать полигон.
— В природе нет ни одного материала, структура которого не содержит пор. Они говорят: «Мы хотим выстелить дно бентонитовыми плитами». Но эти плиты будут гнить, и рано или поздно мусор окажется в земле. С учетом того что на участке очень много подземных вод, все попадет в реки. А еще роза ветров устроена таким образом, что мелкодисперсная пыль, способная вызывать заболевания легких, полетит прямиком на Первоуральск. Люди просто задохнутся, — говорит Айгуль.
Эколог Евгений Цейтлин замечает, что сейчас сложно понять, как изоляционная система поможет полигону не пропускать грязные стоки в грунтовые воды. Все зависит от подрядчика и того, насколько добросовестно он выполнит свою работу.
— Для гидроизоляции нужны глинистые породы, которые будут заложены в основание чаши. Их должны укатать с применением водонепроницаемой мембраны. Но там такой склон, что в одной его части неизбежно придется делать котлован, а ниже — насыпь. Это все ложится на совесть подрядчиков. Но никто же это не проконтролирует, территория во время строительства будет закрыта, не знаю есть ли специальные ведомства по надзору, — говорит Евгений.
По словам эколога, из-за того что полигон расположится на холме, фильтрат будет стекать и скапливаться внизу, из-за чего территория может превратиться в болото, а деревья погибнут. Представители завода заявляют, что фильтрат будет скапливаться в специальных каналах и проходить очистку, но эксперт считает, что это едва ли выполнимо.
— Чтобы фильтрат перекачать с восточной стороны на западную, где он [согласно проекту] будет очищаться, а потом сливаться в реку, нужно на метров 700 или 800 провести трубопровод и качать на большую высоту, а оттуда — на станцию очистки в пруд-накопитель. Это сложные и затратные технические вещи, поэтому есть сомнения, что работа будет выполнена качественно, — объясняет Цейтлин.
Эколог также замечает, что грунтовые воды в проектной документации охарактеризованы как «незащищенные». Поэтому возможны их загрязнения с поверхности. Кроме того, есть вероятность загрязнения вглубь. Евгений отмечает, что эта проблема плохо разобрана в документации будущего полигона. Плохо прописаны и условия для сжигания отходов:
— При сжигании выделяется большое количество окислов азота, серы и канцерогенных веществ. Все это будет по воздуху распространяться, оседать на поверхности и смываться в текущие рядом реки.
Загрязняющие вещества с воздуха никак не отражены в документации, а они неизбежно будут. Есть недоработки, а ответов на вопросы нет.
Активистка Айгуль Лукина обеспокоена транспортировкой отходов с завода к полигону по трассе М-12. Она замечает, что во время перевозки их частицы тоже могут попасть в воздух.
— До полигона груз должен преодолеть несколько десятков километров. Мелкодисперсная пыль поднимается в воздух очень легко. Абразивный порошок обладает высокой твердостью — от 6 до 8 единиц по шкале Мооса. Тверже только алмаз, который имеет десятку. Это все повезут по федеральной трассе, — рассуждает Айгуль.
Эколог Евгений Цейтлин отмечает, что в документации ничего не рассказано про перевозку отходов. Например, неясно, будут ли тенты на самосвалах.
— Кроме человека, там лесные экосистемы, которые постоянно контактируют с выбросами загрязняющих веществ. Однако воздействие на растительность никак не отражено в документации. А если не будет здорового леса, то здоровье человека окажется под угрозой. Недоработок очень много, — заключает Евгений.
Во время общественных слушаний в ответ на вопросы о перевозке отходов представитель завода Игорь Кинер заверял, что при их транспортировке будут использовать тенты для укрытия кузовов. А для погрузки и разгрузки отходов закупят специальную систему увлажнения, чтобы предотвратить выбросы пыли.
Отвечая на вопросы о возможном рассеивании пыли с самого полигона, Кинер заявлял, что ветра в Первоуральске чаще дуют с запада и юго-запада, то есть в сторону, где отсутствуют населенные пункты и сады. Поскольку это полностью противоречит заявлениям активистов, мы обратились в Уральское управление по гидрометеорологии с просьбой пояснить, как устроена роза ветров в районе планируемого полигона. В управлении пояснили, что чаще всего ветер под Первоуральском дует с запада и юга-запада в сторону востока и северо-востока. То есть с территории полигона в сторону города.
«Мы будем бороться и руки не опустим»
После проведения общественных слушаний жители Первоуральска собрали 1500 «живых» подписей против строительства. Их должны были передать в мэрию 9 марта. Но за два дня до этого все подписи из пунктов сбора изъяли полицейские.
— Изъятие проходило без протокола. Копии бланков людям не оставили. Я отправил заявление в прокуратуру по этому поводу, — говорит Владимир Терехов.
Руководство Первоуральского новотрубного завода направило в прокуратуру заявление с просьбой проверить активистов, которые пишут в своих соцсетях критические посты о планах построить полигон. По мнению заводской администрации, они распространяют ложную информацию.
«В указанном канале [Дидинский полигон промышленных отходов] размещено 12 статей с ложной, не соответствующей действительности, негативной информацией в отношении АО “ПНТЗ”, связанной с проектом строительства полигона промышленных отходов», — сказано в заявлении.
Ни по жалобе Терехова, ни по заявлению завода прокуратура пока никаких действий не предпринимала.
Редакция обратилась за комментарием в пресс-службу Трубной металлургической компании, в чьей собственности находится Первоуральский завод, с вопросом, будет ли проводиться работа с населением, чтобы снизить волнения. На момент подготовки публикации ответа не поступило.
Сейчас в инициативной группе против полигона семь человек — это своеобразный штаб, «мозговой центр». Всего же против строительства активно выступает более 300 человек, которые состоят в специальном чате.
— Инициативная группа — это семь человек, которые ищут и прорабатывают возможные пути борьбы, разрабатывают стратегию. Но есть и общий чат, в котором пока 315 участников, ежедневно в него вступают новые люди. В этом чате люди обсуждают проблему, делятся своими идеями. За месяц более 300 человек — это немало, — рассказывает активистка Светлана Винтер.
Однако в конце марта инициативная группа раскололась. Формально ее изначальный лидер Терехов вышел из группы, а другие участники остались. По его словам, причиной стали разногласия: одна из активисток в чате предложила рассмотреть вариант с переносом полигона на другую территорию — к сгоревшему лесу, что одобряют и экологи. Терехов был категорически против. Его условие — полное исключение строительства. Другие участники группы подтвердили, что предложение о переносе места для строительства полигона в чате озвучивали.
— Мы договорились в инициативной группе по трем позициям: никакого полигона, переработка — проблема ПНТЗ, вся деятельность группы должна быть публичной, — объясняет Терехов.
По его словам, третий пункт его соратники нарушили: часть из них пыталась добиться приема у полпреда Владимира Путина в УрФО Артема Жоги. Сам Жога их не принял, но их выслушала его помощница, рассказывает участница группы Светлана Винтер.
Оставшиеся в группе активисты утверждают, что по-прежнему выступают за полный запрет полигона и не предлагали переносить его в другое место, а Терехов ушел из-за того, что не нашел общего языка с участниками группы. В итоге Владимир Терехов стал действовать отдельно и начал готовить иск в суд на мэрию Первоуральска с целью отменить результаты слушаний от 17 февраля. Теперь он действует вместе с Центром экологической безопасности, который сам же возглавляет. Центр работает в Первоуральске еще с 2000-х и старается следить за действиями местных предприятий, мобилизуя людей активно высказываться за экологические инициативы. Еще в 2010-м активисты центра собрали митинг против постройки электросталеплавильного комплекса ПНТЗ в Ревде.
Активисты, оставшиеся в инициативной группе, ведут блог и телеграм-канал «Дидинский лес», где высказываются против строительства полигона. Они снова начали собирать подписи, которые передадут врио губернатора Свердловской области Денису Паслеру, раздают наклейки на машины «Нет полигону ПНТЗ» и «Нет помойке!».
— Мы будем бороться и рук не опустим, — уверенно заключает Айгуль Лукина.
* Имя изменено
Этот текст — часть спецпроекта «Экологическая карта России». Читайте наши материалы об экопроблемах в регионах страны
Читать
