Мусор убивающий Как жители Орла расследуют гибель женщины, которую засыпало мусором на полигоне, и почему это больше никому не нужно. Репортаж

20 февраля 2025 года на орловском мусоросортировочном комплексе «Экополис» погибла рабочая. Женщина оказалась в куче с отходами, и ее засыпало мусором. Обстоятельства произошедшего до сих пор официально не названы. Местные СМИ писали, что тело нашли через пять часов, причем искали его сами рабочие — спасателей никто не вызвал.

О случившемся стало известно лишь спустя две недели. В начале марта Следственный комитет заявил, что ведет проверку, и больше не высказывался. Региональная инспекция труда дала заключение: произошедшее — «несчастный случай», который «не связан с производством». Одной из причин гибели якобы стало «ухудшение здоровья» женщины. О других причинах инспекция не сообщила.

Корреспондент «Кедра» отправилась в Орел, чтобы рассказать, как 50-летняя рабочая стала жертвой происходящего в регионе мусорного коллапса.

«Мусором, видно, ее исполосовало»

Приезжих на вокзале встречает плакат «Я люблю Орел» с буквой «Z» на фоне. Город, хоть и областной центр, совсем небольшой: здесь проживает около 290 тысяч человек. Спокойный и тихий, иногда даже слишком. Местная жительница Светлана* на несколько месяцев уезжала из города в отпуск, а когда вернулась, стала обзванивать знакомых — узнавать новости. Один из них и рассказал ей о гибели рабочей на мусоросортировочном комплексе «Экополис».

— Тогда прошло уже больше недели после смерти женщины, — рассказывает Светлана. — Я удивилась: «И все молчали?» Информации об этом не было нигде. Я сразу же обратилась в издание «Истоки». Они сделали запрос в Следственный комитет, где подтвердили гибель. Потом об этом начали писать и другие. Но, если бы я не узнала, так бы и молчали все. У нас город тихий, его мало кому удавалось раскачать.

Как сказали Светлане работающие на заводе знакомые, погибшую звали Любовь Пирогова. Пропажу женщины обнаружили после обеда, когда с момента засыпки ее мусором прошло уже не менее часа. Сотрудники «Экополиса» начали искать рабочую в зоне приема отходов, где ее видели последний раз. Погрузочные машины ворошили мусорные кучи, а сотрудники высматривали тело, залезая прямо на них. Кадры этого процесса попали в видеосюжет «Истоков». Тело нашли примерно в 18:30. Скорая приехала около 19 часов.

Житель города Борис* тоже общается с сотрудниками «Экополиса». В день происшествия они охотно делились информацией, а уже на следующий — резко перестали. Борис рассказывает версию гибели женщины, которую услышал от своих знакомых.

— У них сломалась конвейерная линия в здании. Начальник смены сказал, чтобы рабочие шли в приемную зону, где выгружается мусор из машин, и сортировали отходы там. Просто ходили и собирали.

В зоне погрузки есть наклонная конвейерная лента, а у нее — приямок. Погрузочные машины туда задвигают кучи мусора. Эта женщина, со слов тех, кто ее видел перед гибелью, пошла в приямок искать вторсырье. Никто не видел, как именно это произошло. Вероятно, погрузчик ее не заметил, сдвинул кучи с отходами и засыпал ее, — поясняет Борис.

Один из источников предоставил «Кедру» аудиозапись, на которой очевидица событий рассказывает, что было на заводе после обнаружения тела:

«Понимаю я так, что, когда ее засыпало мусором, у нее был разрыв сердца. И, когда ее достали из мусора, она была еще теплая. Муж к ней подошел. Ну как, не муж, сожитель. Говорит: «Она еще теплая». Мусором, видно, ее исполосовало. Бутылки, кирпичи — все валилось на нее. Она вся в синяках. Пошел этот мужчина, с кем она жила, просить: она, оказывается, приезжая была — 50 тысяч надо, чтобы машину нанять и отправить ее домой. На что ему сказали: “У нее есть родственники, пусть они за ней приезжают”. Коллектив, который стоит на ленте, кто по 1000, кто по 500 скинулись. Я не знаю, какую сумму собрали. А так сказали: ***. Никакой помощи».

Сведения о разрыве сердца — предположения сотрудников «Экополиса». Следственный комитет утверждает, что внешне телесных повреждений на теле женщины не обнаружили. Результаты судебно-медицинской экспертизы до сих пор неизвестны. На протяжении нескольких дней я пыталась связаться с сожителем погибшей, который работает на мусоросортировочном комплексе «Экополис», но дозвониться до него не удалось.

После приезда Светлана пыталась узнать больше информации о смерти рабочей, но не смогла. К тому моменту сотрудники «Экополиса» уже никак не комментировали ее гибель.

— В первые дни никто не придавал этому значения. А потом уже, когда сотрудников предупредили, что делиться информацией нельзя, поезд ушел, — говорит Светлана. — Более того, там такой контингент, что спрос с них небольшой. Кто пойдет в мусоре копаться? Малообеспеченные, иногда пьющие люди. Поэтому заявление о проблемах со здоровьем не вызовет много шума и вопросов. Но ведь там должен проводиться медосмотр, соблюдаться техника безопасности. Даже если она залезла на кучу, то зачем? Она должна на конвейере стоять и работать. Почему она туда пошла? Никто этого не объясняет.

«Мы вас не пустим»

Валентина Власова — коренная орловчанка. В 2020 году она участвовала в сборе подписей против запуска «Экополиса», который тогда готовился к открытию. 213 нарушений, которые выявил Ростехнадзор в ходе строительства комплекса, не смущали его владельцев, а вот жителей — очень. 21 сентября прошли общественные слушания, где все собравшиеся единогласно проголосовали против начала его работы.

— Их полигон находится рядом с памятником природы «Балка Непрец», он не имел право открываться, — считает Валентина. — К тому же рядом уже есть мусоросортировочный завод. На наш взгляд, не было ни экономического, ни логистического смысла запускать еще один.

Мусоросортировочный завод, о котором говорит Валентина, называется «Экосити». Орловские активисты указывают, что он никогда не был загружен на 100% (об этом же говорил владелец завода), и потому не понимают, зачем нужно было еще одно предприятие. Единственное объяснение, которое они находят, — среди учредителей «Экополиса» был двоюродный брат экс-губернатора Орловской области Вадима Потомского Артем Багдасаров.

Помимо сбора подписей и обращений в надзорные органы, жители города устраивали флешмоб под лозунгом «Нет полигону “Экополис” в Орле». Они размещали наклейки на машинах и выставляли фотографии с призывом отказаться от планов открытия комплекса. Но в январе 2024 года «Экополис» все-таки был запущен.

Спустя неделю после запуска общественники и депутаты выяснили, что мусор на новом предприятии практически не сортируется, а просто захоранивается на полигоне. Когда мы подъезжаем к мусоросортировочному комплексу, Валентина достает запасные ботинки, чтобы не запачкаться в грязи. Она хорошо подготовлена, ведь бывала здесь часто. Активистка в марте 2024 года три дня дежурила возле завода, чтобы доказать отсутствие сортировки отходов.

— Мы даже палатку тут рядом устанавливали, — вспоминает она. — Брали хорошую камеру и снимали приезжающие машины. Фиксировали факт: мусоровозы выгружались на полигон без сортировки, обработки и брикетирования, которыми в «Экополисе» так хвастались.

Длинное сине-белое здание виднеется за сетчатым забором. Гуляющие возле ворот собаки начинают лаять на нас. Согласно проекту, «Экополис» может ежегодно сортировать 163 тысячи тонн отходов. Из них 35% должно отправляться на переработку, а 65% — захораниваться на полигоне площадью 0,7 га. Изначально его проектная площадь была куда больше — 27 га, но разрешение на нее не выдали. Полигон рассчитан на 11,5 лет. Как на таком маленьком участке возможно разместить сотни тысяч тонн отходов — непонятно. Первая мусорная гора расположилась в двадцати метрах от ворот, хотя полигон начинается гораздо дальше.

На контрольно-пропускном пункте мы просим о встрече с директором завода. После слова «журналист» охранники зовут своего начальника. Появляется темноволосый мужчина и бурно реагирует на Валентину.

— Опять вы? Как поживаете-то хоть? — спрашивает он. — Вижу, решили снова нас посетить.

Пока Валентина отвечает, начальник охраны записывает мои данные. Затем интересуется, зачем конкретно я пришла.

— Задать вопросы о работе завода.

— Завод у нас большой. Что именно вас интересует?

— Происшествие, которое у вас недавно произошло, — уточняю я, и мужчина тяжело вздыхает.

Он уходит, а Валентина мне рассказывает, как в 2020 году на предприятие пускали всех желающих: общественников, активистов и журналистов. Проводили экскурсии, встречали и в холодное время даже наливали чай. Тогда руководители завода хотели показать современные технологии, чтобы побыстрее открыть комплекс. Но им не поверили.

Рядом с полигоном протекает неназванный ручей, который впадает в Оку. Общественники опасались, что фильтраты с полигона могут попасть в городские водоканалы. Один из активистов рассказал, что его возмутило в ходе экскурсии.

— Они показали нам свою супермембрану для защиты от попадания фильтрата в подземные воды. Но по сути это была промокательная бумажка толщиной не больше двух салфеток. И на ней должно было лежать несколько десятков метров прессованного мусора. Неужели она может все это выдержать? Я спросил, а если ее гвоздь проткнет или еще какой-нибудь мусор? На что мне ответили: «Она крепкая, не порвется», — делится он.

В эффективности технологий «Экополиса» сомневались многие. Председатель Общественного экологического совета региона Николай Снурицын уверял, что завод сможет обрабатывать только 15% мусора, а остальное будет захораниваться на полигоне, который не вместит в себя большое количество отходов. В первый месяц работы предприятия выяснилось, что на «Экополисе» трудоустроены всего 32 сотрудника. Остальных набрать не успели. Но несмотря на все проблемы, открываться надо было, ведь по территориальной схеме обращения с отходами комплексу поручили сортировать 70% отходов со всей Орловской области. Спустя две недели после запуска у «Экополиса» образовалась пробка из мусоровозов, которую засняли активисты.

— Мы даже подходили к водителям и спрашивали их о работе с комплексом, — говорит Валентина. — Они ругались и признавались, что часами стоят в очереди. Из-за этого не успевают забирать мусор со всех дворов, и на них жалуются люди.

Сейчас поток машин уменьшился. На передней площадке «Экополиса» виднеется два мусоровоза. Через окошко охранной будки вижу, как за ограждение въезжает еще один. В это время возвращается начальник охраны.

— На территорию я вас пустить не могу. Причину говорить не буду. Я не руководитель, вы это прекрасно знаете, — обращается мужчина к Валентине. — Все, что я могу, это вежливо попросить вас уйти. Вы, наверное, пофотографировать захотите. Я понимаю, здесь каждый свои деньги отрабатывает. Мы с вами друг друга не первый день знаем. Если зайдете на нашу землю, будем вынуждены вызвать полицию.

Валентина отвечает, что за забор заходить не будет, а ходить возле него имеет право. Позже она мне расскажет, что сотрудники завода и некоторые общественники считают активистов аффилированными с предприятием «Экосити», конкурентом «Экополиса», и не упускают случая сказать об этом.

— Они уверены, что мы занимаемся активизмом за деньги. Не верят, что кому-то может быть небезразлична экология нашего региона.

А мы и на «Экосити» приезжали, когда они только открылись. Проверяли все там, следили за ними. Только спустя время убедились, что они работают нормально. Когда где-то происходит бардак, мы реагируем. И без разницы, какая компания за этим стоит, — говорит Валентина.

Разделение или захоронение

Идем вдоль забора. За зеленой сеткой возвышается трехметровая гора мусора. В кучу свалено все подряд: деревянные доски, пакеты, одежда и мебель. Не заметно, чтобы этот мусор прошел через сортировку и прессование. Тонкая сетка еле выдерживает натиск отходов, в одном месте груда мусора переваливается не только через нее, но и через забор — пластиковые бутылки и пакеты разлетаются по земле.

— Вот мой пост, я тут много раз стояла, — показывает Валентина на кучу с песком и достает камеру.

Перевожу взгляд. На две сотни метров в длину растянулись две линии разноцветного мусора. Издалека кажется, что они коржами наслоились друг на друга. Третий, верхний, корж самый маленький и полностью черный. Между его кучами заметен дым, словно кто-то задул свечку. Клешня экскаватора беспокойно перекладывает кучи отходов с места на место.

— Несортированный мусор имеет свойство возгораться, — объясняет Валентина. — Поэтому экскаватор перебирает и перекладывает кучи, чтобы унять задымление. Но сейчас холода. Представляете, что может быть летом?

Активисты уже фиксировали задымление в апреле 2024 года. То видео не отличается от картины перед глазами: идущий от мусора пар и усиленно трудящийся экскаватор.

Трава смешана с грязью. На земле виднеются следы от колес. Вокруг кучи песка валяются ошметки от бутылок и пакетов. По левую сторону от полигона находится природный памятник «Балка Непрец», где растут редкие виды растений. По мнению активистов, эта территория граничит с «Экополисом», но власти думают по-другому.

— Границы Балки перенесли на якобы «безопасное расстояние» в 2 км, чтобы не возникало проблем с точки зрения экологии, — говорит орловский общественник Сергей Протасов. — Мы также считаем, что балка — это 44 га земли, а не 6, которые указаны в приказе губернатора. На официальной территории произрастает три растения из Красной книги Орловской области. Но по результатам исследований их больше.

В 2021 году памятник природы был признан ООПТ, но директор «Экополиса» заявлял, что это никак не помешает работе комплекса. По кадастровой карте Балка Непрец имеет определенные географические координаты. Из ответа начальника управления экологического надзора и природопользования Орловской области Алехина следует, что границы памятника природы административно смещены.

— По поводу Балки Непрец мы писали в разные места, — вспоминает Валентина. — Отовсюду нам отписки приходили: экологическая экспертиза проведена, все нормально. В итоге природе нанесен колоссальный урон. Прошлой весной Балка была в пакетах. Они летали по всей территории. Рабочие завода даже ходили собирали эти пакеты. Мы еще смеялись и говорили, что они тут наберут больше вторсырья, чем на лентах.

Плата за воздух

После запуска «Экополиса» губернатор Орловской области Андрей Клычков назвал комплекс передовым объектом. Правда, уже через месяц он признался, что огрехи в работе предприятия все-таки существуют. В феврале 2024 года областная прокуратура оштрафовала директора «Экополиса» Леонида Березина на 33 тысячи рублей за «нарушение заявленных технологий», в том числе за отсутствие сортировки.

В Орловской области контроль за обращением с отходами ведет региональный оператор «Зеленая роща». Его представитель Сергей Мартюхин заявлял, что дальнейшую судьбу вывезенного мусора они не контролируют. Пока органы власти пытались понять, что пошло не так, город завалило мусором.

Валентина с другой активисткой Верой приглашают меня на прогулку по Заводскому району. На самом деле — по свалкам этого района. Сами они время от времени выходят на улицы города, чтобы сфотографировать очередные кучи невывезенных отходов.

— У нас уборка начинается, когда люди звонят и массово ругаются, — вздыхает Вера и показывает на переполненный контейнер с мусором. — Мы звоним в прокуратуру, обращаемся в ведомственные организации. Нам уже в суде жаловались, что там стоят целые коробки дел по поводу перерасчета, морального и материального ущерба от мусора. А нам-то что делать?

Пока мы идем по дороге, легкие пакеты срываются ветром с контейнеров и летят нам навстречу. Женщины вспоминают историю их борьбы с мусорным полигоном. Полторы тысячи подписей против комплекса «Экополис», отвезенные в администрацию президента, остались без ответа. После открытия завода жители города обратились в Следственный комитет, где поручили возбудить уголовное дело из-за нарушений на предприятии. С тех пор ничего не слышно. В июне 2024 года с помощью жалоб им удалось добиться, чтобы комплекс проверил Росприроднадзор. Представители ведомства установили, что «Экополис» захламил колодец для сбора фильтратов и водосборную канаву — директора оштрафовали на 45 тысяч рублей. Сейчас активисты требуют перерасчета тарифа на мусор из-за отсутствия сортировки.

— Мы платим деньги по повышенному тарифу, который увеличился в пять раз с начала мусорной реформы, — возмущается Валентина. — В него закладывается сортировка отходов, которой сейчас нет. Я плачу деньги за то, чтобы мусор сортировался, за экологию и наше будущее. Мы наняли юриста и подали коллективный иск для пересчета денег за неоказанную услугу. Судья запросила документы у «Экополиса» о количестве отсортированного и отданного на переработку мусора. Они говорят, что это коммерческая тайна. А нам цену не надо, вы объем покажите. Но они этого не сделали. Несмотря на все доказательства, суд мы проиграли.

«Все, чего мы опасались, сбылось»

В городском парке культуры и отдыха вечером гуляет много людей. В последний год жители Орла активно жалуются на мусорный коллапс. Первые женщины, к которым я подхожу, начинают смеяться.

— Отвратительная ситуация, которая не решается уже много лет, — говорит жительница города Кристина, а ее спутница Анна соглашается. — Слишком много мусора. Вовремя не вывозят, не убирают отходы на детских площадках, в парках. Когда «Зеленая роща» стала у нас полноценно работать, так все и ухудшилось.

Регионального оператора «Зеленая роща» критикуют все, к кому я подхожу. О компании «Экополис» никто не слышал, как и о смертельном случае, произошедшем на ее территории. Пожилая женщина, представляющаяся Надеждой, после вопроса про мусор начинает ругаться.

— Мы столько денег за вывоз платим, а проблему решить не могут! Я пенсионерка, и с меня деньги дерут. Но я каждый день у себя под окнами мусор нахожу. Надоело, — отворачивается Надежда.

Валентина говорит, что за пять лет люди устали от собственного бессилия. Они годами твердили о проблемах, которые никто не решал. Теперь активистов и просто неравнодушных граждан осталось немного.

— Когда «Экополис» только хотели запустить в 2020 году, а мы выступали против, нас многие поддерживали, — добавляет Валентина. — Все интересовались. Теперь люди просто устали. Нас осталось немного. Только те, кто надежду не теряет.

— Все, чего мы опасались, сбылось, — заключает Вера. — Губернатор завод хвалит, а мы в мусоре утопаем. На мой взгляд, эта смерть на полигоне — прямое доказательство нарушений в их работе. Но говорить об этом не хотят. Придется ведь проверять завод, а вдруг там все слишком плохо?

P. S.

«Кедр» отправил запрос мусоросортировочному комплексу «Экополис». В нем были заданы вопросы, связанные с гибелью рабочей:

1. 20 февраля 2025 года на территории сортировочно-перерабатывающего комплекса «ЭкоПолис» погибла сотрудница предприятия (по информации редакции, ее зовут Любовь Пирогова). Известно ли вам, каким образом она оказалась в зоне выгрузки мусора на конвейер рядом с работающей техникой?
2. Какие требования безопасности действуют для сотрудников ООО «ЭкоПолис» на сортировочно-перерабатывающем комплексе? Кто следит за их соблюдением?
3. Почему коллеги погибшей, которые занимались сортировкой мусора на конвейере, не обнаружили тело женщины в ходе сортировки?
4. Почему при обнаружении пропажи рабочей сотрудники «ЭкоПолис» не вызвали МЧС, а стали самостоятельно искать тело женщины? Почему скорая помощь приехала только почти спустя шесть часов после начала поисков?
5. Проводится ли медицинский осмотр сотрудников «ЭкоПолис»? Если да, то как часто и когда он проводился в последний раз?
6. Проводилось ли внутреннее расследование в «ЭкоПолис» в связи со смертью рабочей? Если да, то к каким выводам оно пришло?

Корреспонденту «Кедра» удалось связаться с директором «Экополиса» Леонидом Березиным. В разговоре он упомянул, что «передал эти вопросы соответствующим службам, которые подготовят ответ». Через две недели при повторном звонке Леонид Березин отказался от комментариев. На момент публикации текста ответ на запрос в редакцию не поступил.

* Имена изменены по просьбе героев публикации