19 мая генпрокуратура признала Greenpeace нежелательной организацией из-за якобы антироссийской пропаганды и финансирования деятельности иноагентов. После этого российское отделение организации объявило о закрытии.
«Кедр» собрал мнения экологов об изгнании Greenpeace из России и посмотрел, что об этом пишут в соцсетях.
«Им надо поддерживать градус репрессий»
— Если есть цель серьезно расправиться с оппонентом, то признать организацию «нежелательной» — надежнее, чем признать «иноагентом». Теперь всякому, у кого в соцсетях опубликована высадка деревьев вместе с Greenpeace, можно шить «сотрудничество с нежелательными», штрафовать а потом и сажать, — считает эколог Евгений Симонов*.
Эксперт говорит, что теперь будет больше и «нежелательных», и иноагентов, «ибо надо поддерживать градус репрессий». По его мнению, российские власти не склонны ориентироваться на международные экологические нормы, выполнению которых способствует и контроль со стороны гражданского общества, и международный обмен информацией и опытом.
Сторонникам Greenpeace, в кампаниях которого участвовали сотни тысяч человек, придется удалять со своих сайтов и соцсетей полезную информацию, связанную с организацией.
— Уничтожая Greenpeace в России, власти существенно подрывают возможности широкой консолидации общественных движений и активистов в общенациональных кампаниях и проектах. Уверен, в ближайший месяц мы увидим, как это работает, на примере попыток ослабить закон об охране Байкала и иска Greenpeace в Верховном суде по поводу незаконного исключения территории из нацпарка Ладожские Шхеры. Также на местах наверняка появятся желающие открыть охоту на ведьм чтобы подавить активистов, когда-либо сотрудничавших с «нежелательной организацией», — говорит Симонов.
«Greenpeace наступал на пятки олигархическим группировкам»
Дмитрий Левашов, эколог из Нижегородской области, отмечает, что в отношении Greenpeace принято более жесткое решение, чем в отношении признанного иноагентом WWF*, вероятно, из-за разницы в подходах к экологической деятельности.
— WWF традиционно занимался охраной объектов животного мира, он никогда не занимался бытовыми отходами, атомной энергетикой, особо опасными отходами или хотя бы, например, проблемой загрязнения Байкала. Они вместе с Путиным сохраняли амурского тигра, участвовали в его полете на дельтаплане со стерхами, и тем не менее все равно попали под раздачу. Greenpeace же занимался загрязнением окружающей среды радиоактивными элементами, химическими загрязнениями, проблемами ООПТ и, в частности, Байкалом. То есть — деятельностью более многоплановой. И они, скажем так, больше наступали на пятки олигархическим группировкам, которые занимаются разграблением природных богатств России и загрязняют природу.
Левашов считает, что государство сейчас занимается деэкологизацией политики.
— Не надо кошмарить бизнес под лозунгом «засрем природу России вместе». Так что вся эта лабуда с иноагентами и нежелательными организациями — возвращение куда-то, куда не стоило возвращаться.
Эколог считает, что охрана природы должна быть общим делом государства, НКО и независимых СМИ, а от репрессий природе лучше не станет.
— Может существовать либо социально ориентированное и экологически ориентированное государство, либо объединение олигархических кланов, занимающееся разграблением природы, — резюмирует он.
«Важно продолжать»
Дмитрий Шевченко, руководитель «Гражданской инициативы против экологической преступности», надеется, что сотрудники и эксперты Greenpeace найдут возможность продолжать работу:
— Бренд жалко, ведь Greenpeace — старейшая уважаемая организация, но самое главное — это люди. Если удастся сохранить костяк коллектива, это уже большой успех. Тогда это докажет, что вся репрессивная активность приводит лишь к закрытию каких-то юридических лиц, снятию вывесок, но не более того.
По его мнению, важно продолжать природоохранную деятельность тем немногим, кто остается в России, потому что на сферу экологии из-за происходящих геополитических событий люди обращают мало внимания, и «под шумок» протаскиваются вредные законодательные инициативы.
— И по Байкалу, и по разрушению особо охраняемых природных территорий просто косяком идут эти законопроекты, и Greenpeace один из немногих, кто системно это все отслеживал и системно пытался этому противодействовать, — отмечает Шевченко.
«Новости, которые мы заслужили»
В социальных сетях высказываются как сторонники, так и противники Greenpeace.
Евгений Витишко, эколог, бывший политзаключенный (за порчу забора на даче экс-губернатора Кубани Ткачева):
«Многих руководителей российского Greenpeace, рядовых членов, волонтеров я знаю лично, многих по переписке, поздравлениям, приветствиям, письмам, фотографиям, которые приходили ко мне, когда я находился в колонии. Greenpeace ездил ко мне на свидания и суды, мне написал весь экипаж Arctic Sunrise. Много уже совместно удалось сказать и сделать после освобождения, но то, что произошло сегодня, не укладывается в сознании».
Аршак Макичян, климатический активист:
«Руководство Гринпис своим решением остаться в России и договориться с диктатором подставило всех своих сотрудников/ц, волонтеров/к, и как и следовало ожидать, Путин их *** [обманул]».
Владимир Бурматов, депутат Госдумы:
«Генпрокуратура признала Greenpeace нежелательной организацией. Давно пора. Экологией там и не пахло. Скорее — экологические экстремисты на зарплате у иностранных фондов, отрабатывающие повестку заказчиков».
Владимир Шведов, журналист, один из ведущих телеграм-канала «Давай текстом»:
«Не думаю, что можно было бы придумать еще более яркое свидетельство окончательно съехавшей крыши у российского юридически-репрессивного аппарата — учитывая, что весь последний год российский Гринпис проявлял себя максимально осторожно».
Екатерина Шульман*, политолог:
«Так что, уж пятница близится к концу, а новых иноагентов всё нет? Обошлись одной нежелательностью Гринписа? (предложение на следующую неделю: объявить нежелательными ЮНЕСКО и ООН. Тоже ведь в душе русофобы)».
Катерина Гордеева*, журналистка:
«Новости, которые мы заслужили».
* Признан(а) Минюстом «иностранным агентом»
