НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ «КЕДР.МЕДИА» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА «КЕДР.МЕДИА». 18+
На гербе московского Щукино — модель атома как напоминание, что в 1940-х годах здесь зарождался советский атомный проект. Ядерные научно-исследовательские институты занимают почти шестую часть территории района.
Сегодня рядом со станцией переработки жидких радиоактивных отходов и над трубопроводами, по которым их транспортируют, запланировано масштабное строительство — столичные власти собираются возвести жилые дома по реновации, а также школу и детский сад. Все это вызывает беспокойство у местных жителей. Уже больше двух лет они добиваются отмены проекта: записывают обращения, организуют встречи с депутатами и пытаются доказать в суде, что стройка опасна.
На стороне людей и атомщики. Директор ВНИИНМ Леонид Карпюк еще в мае 2023 года направил в департамент городского имущества Москвы письмо, в котором сообщил, что строительство планируют вести в пределах санитарно-защитной зоны «специальной канализации», что недопустимо. «Если копать, можно получить маленький Чернобыль. Никаких проблем в нашем районе не было. Копнем — получим», — заявил на одном из собраний жителей ведущий научный сотрудник Курчатовского института Владимир Мордашев.
Но в мэрии Москвы на этот счет другое мнение. Департамент градостроительной политики не видит ограничений для строительства и заявляет, что проект будет способствовать созданию благоприятной городской среды.
Как застройка Щукино может угрожать радиационной безопасности столицы, разобрался «Кедр».
«Авантюра, граничащая с преступлением»
На улице Рогова многолюдно. Несмотря на дождь, больше ста человек пришли на встречу с депутатом Госдумы Сергеем Обуховым. Это уже четвертое собрание за два года — с тех пор как на сайте департамента городского имущества появился проект решения о комплексном развитии территории.
Проект предполагает снос гаражного кооператива на 1500 машиномест, а также расположенной рядом бани и медицинского центра. Это волнует людей по-бытовому: размер компенсаций за изъятие собственности ниже рыночной цены, считают они. «Ошкурят, как говорится, по-последнему», — жалуется депутату владелец одного из гаражей.
— Машины окажутся на улице во дворах. А там сейчас уже все переполнено. Куда это деть? Я писала, задавала вопросы правительству, департаменту городского имущества — ни ответа, ни привета, — жалуется местная жительница.
Отказаться от изъятия собственности невозможно — таковы условия всех проектов комплексного развития территорий. Можно разве что оспорить сам проект в суде.
Но все же главный повод для беспокойства жителей района — радиационная угроза. Под землей пролегают трубопроводы, по которым идет перекачка жидких радиоактивных отходов. Любые земляные работы, считают люди, создают риск повреждения этих труб.
— Нельзя здесь копать, нельзя ворошить. Здесь вообще жить невозможно будет, — взволнованно объясняет пришедшая на встречу пенсионерка.
Опасения людей разделяют экологи и атомщики.
— Это абсолютно нетипичный участок для Москвы, да и, пожалуй, для страны, — говорит муниципальный депутат Андрей Гребенник, работавший в 1978–1988 годах руководителем службы радиационной безопасности на предприятии, которое эксплуатировало эти трубопроводы.
По его словам, баня и гаражи появились неслучайно. Их строили те же организации, что прокладывали систему трубопроводов. Баня была нужна для дезактивационных мероприятий при аварии, а гаражи — чтобы физически прикрыть спецсистемы.
— Эксплуатация трубопровода в плановом режиме не опасна для населения. То, что здесь есть, построено с учетом существующих систем. Сами трубы, пока их никто не тронул, опасности не представляют. Они прекрасно сделаны инженерами. Опасность представляет любой снос и любая новая стройка, — уверен Гребенник. Он подчеркивает, что изыскательные работы для будущего строительства не проводились, они запланированы после сноса. И это мундеп называет «авантюрой, граничащей с преступлением»:
— Мы сегодня снесем гаражи, а потом 700 млн лет будем заниматься спасением Москвы от альфа-излучающих веществ?
700 млн лет — это период полураспада урана-235, который перекачивали по трубопроводам. Есть и другие долгоживущие элементы: например, америций-241 с периодом полураспада в 432 года.
В конце встречи люди поднимают руки, высказываясь против проекта. Депутат Обухов обещает донести их беспокойство до городских и федеральных властей.
Цезиевые берега
Работа ядерных институтов уже привела Щукино к хроническому загрязнению водоемов. В первые годы жидкие радиоактивные отходы с реакторов и лабораторий сливали в овраг Соболевского ручья, который впадает в Москву-реку. Вот как об этом писали в журнале «Атомная энергия»: «Первоначальная схема обращения была предельно простой: отходы собирали в емкости и специальные пруды-накопители, смешивали с охлаждающей водой реакторов и сливали в Соболевский ручей. Однако уже скоро стало ясно, что это приводит к постепенному накоплению радионуклидов на дне реки Москвы в месте их слива».
Радиоактивные отходы в середине XX века сливали в реки многие страны. Такой способ утилизации рекомендовало Международное агентство по атомной энергии: там полагали, что это не наносит особого ущерба природе. В Щукино строить специализированные очистные сооружения начали лишь спустя 10 лет после начала работы ядерных институтов — когда ученых все-таки начали беспокоить скопления опасных радиоактивных веществ в Соболевском ручье и Москве-реке.
Сегодня Соболевский ручей — культовое место для дозиметристов. В сети можно найти десятки видео с замерами радиоактивного фона в нем самом и вокруг него. В 2012–2013 годах в коллекторе ручья фиксировали излучение до 20 мкЗв/ч (безопасным для человека считается 0,5 мкЗв/ч). Основное загрязняющее вещество — цезий-137. Помимо него, в пробах воды отмечены уран-235, цезий-134, кобальт-60 и америций-241.
Правда, официально радиоактивное загрязнение ручья словно куда-то исчезло. В 2024 году в Роспотребнадзоре заявили, что измерения, проведенные их специалистами, не выявили отклонений от безопасных показателей. Решаем проверить это с Андреем Гребенниковым, инженером-физиком Андреем Ожаровским и инженером-испытателем оборудования радиационного контроля Алексеем Озеровым. Вместе с нами на измерения идут и некоторые местные жители.
Земля в овраге у ручья покрыта металлической стружкой, обожженными кирпичами, ржавыми балками, кусками бетона, арматуры и другим строительным мусором.
— Когда мы были маленькими, нам запрещали сюда ходить, потому что считалось, что здесь радиоактивность, — вспоминает одна из местных жительниц.
На берегах ручья — рыбаки с удочками. Сюда заплывает рыба из Москвы-реки, иногда даже крупная. Но ловят ее больше из спортивного интереса: говорят, что есть нельзя — «грязная».
Вдоль берега на поверхности Соболевского ручья приборы показывают 0,04–0,05 мкЗв/ч. Это норма.
Но когда мы заходим под мост и начинаем обследовать грунт, раздается характерное пищание — излучение выше 0,5 мкЗв/ч. Опасно.
— Ну что, нет радиации? — спрашивает женщина, выгуливающая собак.
— Есть, конечно. Главное под мостик не заходите, — отвечает Андрей Ожаровский.
При забуривании на 20–40 см в дно Москвы-реки вблизи ручья наблюдается резкий скачок — до 0,54 мкЗв/ч.
— То, что мы обнаружили, это следы ранней деятельности Курчатовского института, — поясняет Андрей Гребенник. — 65 лет назад слив производился прямо в Соболевский ручей, и мы до сих пор наблюдаем результат. Поэтому затевать здесь какие-то стройки опасно. Мы хотим, чтобы мэрия поняла, насколько ошибочно решение тормошить эту территорию.
— Проблема не только в том, что загрязнение осталось, несмотря на отчеты некоторых предприятий. Проблема в том, исследования Соболевского ручья как открытого участка местности, подвергшейся радиоактивному загрязнению, показывают, что большая часть территории под гаражами может быть опасна. Если будут задеты трубы, одна из которых действующая — это выход всего радиоактивного, что в них есть. Так называемое «комплексное развитие территории» приведет к радиационной аварии, — добавляет Андрей Ожаровский.
Радиационную опасность местности в августе 2025 года подтвердила и независимая экспертиза. В пробах воды и почвы с берегов Соболевского ручья и территории, прилегающей к гаражам и бане, были обнаружены превышения по торию, радию и цезию.
***
Сегодня жители Щукино судятся с мэрией, добиваясь отмены решения о «комплексном развитии территории». По их оценке, бо́льшая часть участка находится в санитарно-защитных зонах станции переработки радиоактивных отходов и трубопроводов к ней. На стороне людей — районный совет депутатов, который уже выступил за отмену проекта.
Жители также указывают, что в Генплане Москвы территория строительства обозначена как зона карстово-суффозионных процессов — почвы здесь размываются подземными и поверхностными водами, что может привести к образованию провалов. Строительные работы, по мнению людей, могут интенсифицировать такие процессы — а это опасно и для герметичности трубопроводов, и для устойчивости самих домов. С этим согласен и обследовавший территорию инженер-геофизик Александр Краснов: «Участок земли находится на территории опасного геологического процесса. Прогноз пригодности участка для высотной застройки — негативный», — заявил он изданию Msk1.
Но у столичного правительства тоже серьезные доводы. Например, превышений по радиации на месте строительства не нашел не только Роспотребнадзор, но и «Радон» — государственное предприятие, занимающееся обращением с радиоактивными отходами. Кроме того, ВНИИНМ, хотя и выступил против застройки в 2023 году, сейчас работает над снятием санитарно-защитных зон.
Стремление московских властей провести строительство объяснимо. Часть домов планируют возвести в рамках программы реновации, которая стартовала в 2017 году и должна завершиться в 2032-м. Но к началу 2025-го — то есть к середине срока — она была выполнена лишь на 20%. Земли под застройку в городе критически мало, поэтому под нее отдают зеленые зоны, дворовые территории и гаражные кооперативы. Поступиться участками мэрии трудно. Да и инвестиции в 6 млрд рублей в условиях официально признанного дефицита бюджета важны.
Но как все-таки быть с радиоактивными отходами? Этот вопрос нельзя оставлять риторическим.
Этот текст — часть спецпроекта «Экологическая карта России». Читайте наши материалы об экопроблемах в регионах страны
Читать
