«Преступники» от природы Отрывок из книги «Шерсть дыбом» о медведях-взломщиках, макаках-мародерах и бобах-убийцах

В 1841 году журнал Graham’s Magazine опубликовал рассказ американского писателя Эдгара Аллана По «Убийство на улице Морг», главный герой которого Огюст Дюпен пытается раскрыть тайну жестокого убийства двух женщин, чьи тела были обнаружены в доме на улице Морг. Полиция не может установить мотивы загадочного преступления. Свидетели утверждают, что слышали подозреваемого, но не могут сказать, на каком языке тот говорил. Наверняка известно лишь одно: преступник нечеловечески силен и способен скрыться, не оставив следов. Правда, один след Дюпен все же находит — он обнаруживает на месте преступления волос, который не принадлежит человеку.

Леденящей кровь историей об орангутане, убившем двух взрослых женщин, Эдгар Аллан По заложил основы детективного жанра. Его «Убийство на улице Морг» считается первым детективным рассказом в мировой литературе. Но есть ли в этой истории хоть толика правды?

Выяснить это решила американская журналистка и писательница Мэри Роуч. Ей хотелось понять, как следует поступать, когда животные нарушают законы человеческого социума.

Что делать с медведем, которого поймали на взломе с проникновением? Как быть с лосем, переходящим дорогу в неположенном месте, или слоном, уничтожающим урожай? Триста лет назад животных, нарушивших закон, отдавали под суд, назначив им официального представителя. Так, например, было в случае с гусеницами, в отношении которых в 1659 году в одной из провинций Северной Италии инициировали судебное разбирательство за то, что те вторгались в чужие владения и ели урожай в садах и огородах местных жителей. Но что происходит сегодня? Возможно ли в принципе гуманное сосуществование видов в мире, где человек постоянно расширяет свою среду обитания?

В поисках ответов Роуч встречается с криминалистами, расследующими нападения диких животных на человека, специалистами по конфликтам людей и слонов, менеджером по работе с медведями, рубщиком-взрывателем опасных деревьев (да-да, деревья тоже убивают). Журналистка отправляется в глухие переулки Аспена в штате Колорадо, в деревушки индийских Гималаев, на площадь Святого Петра в ночь перед пасхальной мессой. Она изучает вклад экономических орнитологов и крысоловов, а также генетиков, работающих в сфере сохранения биоразнообразия.

Исследование Роуч продолжалось два года. По словам журналистки, на сегодняшний день две тысячи видов животных в 200 странах регулярно делают что-то такое, что сталкивает их с людьми. Каждый такой конфликт требует уникального решения.

При этом каждый раз, когда дело касается «конфликтных» животных, проблемой — как и решением — чаще всего оказываются люди.

Первая половина книги Роуч посвящена тяжким уголовным преступлениям: умышленное убийство и убийство по неосторожности, серийные убийства и тяжкие телесные повреждения, грабеж и незаконное проникновение в жилище. Среди подозреваемых — медведи, слоны, крупные кошки, а также мартышки и Дугласовы пихты. Во второй половине книги журналистка исследует менее тяжкие, но более распространенные преступления: например, переход копытными дорог в неположенных местах и порчу имущества чайками.

Книга Мэри Роуч «Шерсть дыбом» вышла в России в 2025 году. «Кедр» публикует фрагмент из нее.

Глава 2. Взлом с проникновением и пожиранием

Что делать с голодным медведем?

Медведь посветлее трудится над крабьей клешней; его товарищ обнюхивает капустные листья. «Чему сейчас научились эти медведи? — спрашивает Брэк. — Я могу подбирать объедки, пока люди стоят и смотрят на меня, — и ничего плохого со мной не случится». Когда Брэк только начинал работать на Национальный научно-исследовательский центр дикой природы, он расследовал конфликты людей и медведей в Йосемитском парке. Было время, рассказывает он, когда работники парка устанавливали трибуны и прожектора вокруг свалки и брали с посетителей деньги за представление: двадцать или больше черных медведей, дерущихся за еду.

Прямо сейчас на трибуне — мы с Брэком. Мы только что дали этим двоим причину чуть меньше беспокоиться в присутствии людей. Есть вероятность, что в результате они начнут являться в переулок пораньше или оставаться подольше. Велики шансы, что кончат они как тот медведь, что обедал из мусорного бака за рестораном Steakhouse No. 316. Как-то ночью управляющий ресторана Рой вышел на улицу, чтобы отпугнуть зверя. Но так как контейнер был установлен в нише, путь к отступлению оказался отрезан медведю с трех сторон. С четвертой стороны стоял Рой. У медведя оставался единственный выход: он бросился вперед и — цитируя Чарли — «цапнул Роя за задницу». По словам Стивена Эрреро, почетного профессора Университета Калгари и специалиста по нападениям медведей, 90% черных медведей, которые калечат людей, — это медведи, которые привыкли к ним, то есть привыкли к присутствию людей, перестали их бояться — и распробовали их пищу.

Основываясь на составленном Роем описании, медведя отыскали, поймали и — из-за того, что он ранил человека, — ликвидировали. (Что там было за описание, кроме «темноволосый» и «плотного телосложения», не могу себе представить; тем не менее ДНК слюны со штанов Роя совпало с ДНК убитого медведя.)

Рой и его персонал могли бы и внимательнее следить за тем, чтобы бак был заперт, и за эту свою оплошность он тоже получил по заднице. Недовольные убийством медведя горожане пикетировали его ресторан. Люди не хотят, чтобы медведей убивали из-за человеческой халатности. Они предпочли бы отпугнуть медведя или переселить его в другое место — два нелетальных метода борьбы с «проблемными медведями», которые упоминаются чаще всего. (Еще можно использовать электроизгороди, но собственники почему-то не желают, чтобы жилые кварталы походили на лагеря для военнопленных.)

Под отпугиванием подразумевается применение устрашающих или болезненных стимулов, чтобы животное связало неприятные ощущения с определенным местом или поведением и избегало бы их в будущем. Чтобы «отпугнуть» нашу медвежью парочку, кому-нибудь нужно было бы дежурить в переулке в предрассветные часы с нелетальным оружием — например, с ружьем, которое стреляет резиновыми пулями или специальными мешочками. Если вы, как и я, ничего не смыслите в обеспечении правопорядка, то, наверное, представили себе сейчас такие разноцветные мешочки, которыми дети кидают в мишень или которыми жонглируют клоуны. Но эти мешочки меньше, размером примерно с грецкий орех, и набиты картечью. Они не ранят, но причиняют жгучую боль.

«Отпугиванием делу не поможешь, — говорит Брэк. Медведь покрупнее зарылся еще глубже в бак. — Для медведей игра стоит свеч». Эффективность отпугивания зависит от баланса угроз и преимуществ. Эти медведи поняли, что визит в переулок, скорее всего, вознаградит их изобилием калорий. Когда на одной чаше весов все это богатство, а на другой — шанс еще разок получить по ляжке, риск того стоит. «Да и поблизости есть чем поживиться, — говорит Брэк. — Прогоните медведей отсюда — они уйдут в соседний переулок».

Если отпугивание и срабатывает, то ненадолго. В 2004 году команда зоологов из Невады оценила эффективность отпугивания черных медведей в городской местности. Одну группу медведей отпугивали резиновыми пулями, перцовыми баллончиками и громкими звуками, а другую — всем вышеперечисленным и еще лаем карельской медвежьей лайки. Контрольную группу не отпугивали совсем. Первые две группы вернулись разве что немного позже медведей из последней группы, которых вообще оставили в покое. Из тех шестидесяти двух особей, за которыми ученые вели наблюдение, вернулись все, кроме пяти, причем 70% медведей — менее чем через сорок дней.

Брэк провел немало ночей, пытаясь отпугивать медведей во время эпидемии взлома автомобилей, припаркованных на площадках для кемпинга в Йосемитском парке. Между 2001 и 2007 годами медведи вскрыли 1100 машин. (Чаще всего взлому подвергались микроавтобусы. Возможно, причина в недостаточной прочности их конструкции, но Брэк уверен, что все дело в том, кого возят в таких автомобилях: дети; много детей, которые проливают сок, роняют крошки, втаптывают чипсы в пол. Брэк считает, что медведи идут на запах этого «микромусора».) Попытки отпугнуть медведей не увенчались успехом. «Если они уже знают, что внутри… то все без толку».

Медведи быстро научились узнавать тарахтение мотора грузовичка Брэка. Заслышав его приближение, они уходили — и возвращались, услышав, как он уезжает.

Оказалось, что за все эти взломы ответственны всего пятеро медведей — точнее, медведиц с медвежатами. Типичная история. Сейчас сентябрь, и с начала года медведи шестьдесят раз через незапертые двери или окна проникали в дома жителей Сноумасса. С помощью видеокамер удалось установить виновников — и это были всего четыре медведя. Специалист по медведям Дэйв Гаршелис, сотрудник Департамента природных ресурсов штата Миннесота, рассказал мне о звонке из лагеря национальной гвардии, где медведи разоряли склад с армейскими сухпайками, которые явно нравились им больше, чем солдатам. Звонивший сообщил, что склад грабят порядка сотни медведей. «Парень сказал: “Я приведу вас в такое место, откуда видно, что медвежьими берлогами весь горный кряж изрыт”. Я такой: “Ничего себе”». «Берлоги» оказались естественного происхождения, а «сотня медведей» обернулась тремя.

Отлично! Давайте тогда поймаем парочку разбойников, отвезем их далеко в лес, и вуаля — проблема решена? Как бы не так: добро пожаловать в разочаровывающую реальность насильственного перемещения диких животных. Взрослые черные медведи редко остаются там, куда их отвезли. Они находили путь обратно с расстояния более 230 километров, причем в одном случае девять километров медведю пришлось преодолевать вплавь по морю. Поразительное достижение, учитывая, что медведи, в отличие от перелетных птиц, не способны ориентироваться по внутреннему геомагнитному компасу. Может, они опираются на сенсорные сигналы — скажем, запах океана или звук аэропорта — или просто тычутся во все стороны, пока что-то не покажется им знакомым. Как бы то ни было, медведи — животные упорные, и у них все получается.

В 2014 году Департамент парков и дикой фауны Колорадо проводил исследование, в рамках которого 66 проблемных медведей снабдили радиоошейниками и увезли из привычного ареала обитания. 33 % взрослых медведей вернулись туда, где их поймали; из молодых особей вернуться не удалось ни одному. Статистика кажется обнадеживающей; однако, если успехом считать не невозвращение, а выживаемость на новом месте в течение года, картина становится менее радужной. Перемещенные медведи часто забредают в другой город — поблизости от того места, где их выпустили, и сталкиваются с теми же неприятностями. Более 40 % перемещенных медведей из Йеллоустоунского национального парка и 66 % из Монтаны в следующие два года «причиняли неудобства». Йосемитские рейнджеры пытались перемещать медведей, которые вламывались в автомобили: нарушителей перевезли в другую часть парка. И что в результате? Автомобили начали взламывать и там.

При принятии решения приходится учитывать еще один фактор. Если медведь серьезно покалечит человека на новом месте, агентство, которое привезло его туда, может быть привлечено к ответственности. Урегулирование во внесудебном порядке инцидента с перемещенным медведем, который покалечил ребенка в палаточном лагере, обошлось Департаменту рыбного и охотничьего хозяйства Аризоны в 4,5 миллиона долларов.

Дэйв Гаршелис работает с людьми и медведями вот уже почти сорок лет. В телефонном разговоре я поинтересовалась его мнением насчет перемещения. «Люди считают, что это гуманно, но я совсем в этом не уверен», — сказал он. В неприятности часто попадают медведицы с медвежатами, потому что им нужно больше пищи. «Вот она живет в своем родном ареале, учит медвежат, где раздобыть еду. И тут внезапно вы выкидываете ее в новом месте, где она совершенно ничего не знает. Туда, где полно других медведей, с которыми ей придется конкурировать за пищу. Вы помещаете их в социальную систему, с которой они не знакомы». Когда зоологи, специалисты по медведям из штата Вашингтон, опросили 48 американских агентств по контролю диких животных, 75% из них сообщили, что время от времени перемещают проблемных медведей, но только 15% считали, что это эффективный способ решения проблемы. Чаще всего так делают в громких случаях, когда к животному и к агентству приковано внимание СМИ. По большому счету перемещение лучше помогает управляться с общественным мнением, чем с медведями.

Самые многообещающие кандидаты на перемещение — молодые медведи, пойманные в начале своей «криминальной» карьеры. Во-первых, потому, что годовалые медведи не так настойчиво — или не так успешно — ищут обратную дорогу, но прежде всего потому, что исследование содержимого мусорных контейнеров — обычно лишь первый шаг по кривой дорожке. За ним следуют кража со взломом, ограбление, незаконное проникновение в жилище. Пожиратели отбросов привыкают к людям, связывают их с пищевым изобилием, и баланс рисков и преимуществ смещается. Риск кажется ниже, а преимущества очевидны. Зачем останавливаться на металлических коробках у черного хода ресторанов? Почему бы не забраться в большие коробки на холмах, откуда так вкусно пахнет? С апреля, когда медведи вышли из спячки, в Департамент парков и дикой фауны Колорадо поступил 421 звонок с сообщениями о медведях округа Питкин, которые вламываются в жилые дома, пытаясь добраться до человеческой пищи. Бóльшую часть этих звонков принял глава окружного агентства по управлению ресурсами дикой фауны Кертис Теш, с которым мы с Брэком встречаемся завтра.

Медведь потемнее, вероятно устав от подначек со стороны своего доминантного товарища, стянул мешок и засеменил вверх по лестнице. Мы следуем за ним и, завернув за угол, оказываемся на верхнем уровне шикарного мини-молла. Раньше меня бы позабавило зрелище медведя на фоне бутика «Луи Виттон», но при виде этого бедолаги с бурратой на носу, невинного и не подозревающего о том, что за судьба ему грозит, у меня слезы на глаза наворачиваются.

У Кертиса Теша тоже есть в запасе медвежьи истории, причем довольно неожиданные. Ему сильнее всего запомнились не проявления силы или жестокости, но скорее интеллект, деликатность и ловкость. Медведь, аккуратно снимающий фольгу с шоколадки Hershey’s Kiss. Медведь, который встает, хватает обеими лапами дверь, выдирает ее из рамы, а затем аккуратно прислоняет к стене дома.

«Они протягивают лапы, достают продукты из холодильника, например яйца, и откладывают в сторону, не разбив ни одного». Мы с Брэком и Кертисом трясемся к месту происшествия, поднимаясь по горному серпантину в захламленном рычащем пикапе Кертиса. У яиц бы здесь шансов не было.

В этом году черные медведи Кертису вздохнуть не дают. Он на это не рассчитывал, потому что весна была влажной; считается, что конфликты людей и медведей учащаются в засуху, а в дождливые годы их меньше. Зато очень сухим был прошлый год, а Кертис слышал, что в засуху некоторые растения производят избыток семенного материала — фруктов, семян, ягод, желудей — и тогда на следующий год плодов появляется меньше. «Они стараются рассеять свои семена, думая, что скоро умрут. А потом, когда наступает дождливый год, им важнее наверстать в росте». Не знаю, в этом ли дело, но мне нравится мир, в котором деревья способны волноваться, расставлять приоритеты и готовиться к своему уходу.

Брэк с заднего сиденья добавляет, что на ситуацию влияет еще и общий тренд на потепление, из-за которого сокращается время медвежьей спячки. В 2017 году Брэк и еще шесть зоологов Департамента парков и дикой фауны Колорадо нацепили по радиоошейнику на 51 взрослого черного медведя, а потом отслеживали время и длительность их спячки, сопоставляя с факторами внешней среды. С повышением температуры на каждый 1℃ спячка сокращалась примерно на неделю. Основываясь на нынешних прогнозах изменения климата, к 2050 году черные медведи будут проводить в спячке на 15-40 дней меньше, чем сейчас, а это означает от 15 до 40 дней больше на свободном выгуле в поисках пропитания. Добавьте пункт «больше взломщиков-медведей» в список вероятных последствий изменения климата.

Кормовая база тоже влияет на длительность спячки.

В изобильные годы медведи проводят в спячке меньше времени. Но для медведя, который пристрастился к человеческой еде, каждый год — изобильный.

Брэк обнаружил, что медведи, которые добывают пропитание в основном в городских районах, спят на целый месяц меньше медведей, добывающих пропитание в дикой природе. Пищевое изобилие грозит еще одним неприятным следствием — ростом коэффициента рождаемости. У самок черных медведей есть репродуктивная способность под названием «отложенная имплантация». Оплодотворенные яйцеклетки развиваются в бластоциты, которые остаются в матке все лето. Сколько из них имплантируется, когда наступит осень, зависит от здоровья матери и от того, насколько хорошо она питалась.

Мы приближаемся к месту назначения. Отсюда кажется, что перед нами дом обычного размера. Выясняется, однако, что мы смотрим в основном на гараж. Дом уступами — один, два, три — да сколько же в нем этажей?! — спускается по склону горы. Брэк сходит с асфальтовой дорожки. Наверное, любуется видами, думаю я, но, когда подхожу поближе, слышу, как он перечисляет названия кустов и деревьев, привольно растущих вокруг дома, — тех самых, которыми кормятся черные медведи: ирга, черемуха, дуб.

«Вот именно, — говорит Кертис. — Это одно из самых лучших мест для медведей в Колорадо. Мы приехали в их естественную среду обитания, знаете ли. На Кертисе солнечные очки с радужными стеклами, и он их вообще не снимает. Кертис светловолос и подтянут, у него великолепная линия челюсти, но это все, что я могу сказать насчет его внешности.

Владельцы дома в отъезде. Экономка Кармен обнаружила взлом и позвонила в полицию, а они уже вызвали Кертиса. Кармен впускает нас внутрь и ведет вниз, к месту проникновения, — французскому окну от пола до потолка в спальне с отдельной террасой. Кармен говорит, что окно было заперто, однако медведи способны просунуть коготь в мельчайшую щелку в оконной раме и подцепить ее. Москитная сетка валяется на ковре. Ковровое покрытие в комнате белое, но медведь не оставил на нем ни следа. И по словам Кармен, ничего не перевернул по пути наверх к холодильнику. Складывается ощущение, что если б он нашел швабру, то и полы на кухне помыл бы.

Этот медведь напоминает Брэку зверя, который вламывался в дома в Аспене, когда Брэк проводил там свое исследование. Его прозвали Толстым Альбертом. «Он был такой вальяжный тип: аккуратно открывал дверь коттеджа, заходил внутрь, съедал что-нибудь и уходил. Люди удивлялись: «Ого, он даже ничего не сломал!»» Вот почему он был толстым и вот почему он был жив. Таких медведей люди еще готовы терпеть. Агрессивного зверя, который разносит помещение или как-то иначе заставляет хозяев чувствовать себя в опасности, очень быстро, как сказал Брэк, «шлепнут». Светлая сторона, если она здесь есть, заключается в том, что такой естественный отбор благоволит Толстым Альбертам. Агрессивных медведей уничтожают до того, как у них будет возможность передать свои гены дальше.

Если доля Толстых Альбертов заметно вырастет, станет ли когда-нибудь мирное сосуществование вероятным сценарием? Или даже намеренной стратегией? Станем ли мы мириться с медведями на заднем дворе, как миримся с енотами и скунсами? Я задала этот вопрос Марио Клипу, специалисту по медведям Калифорнийского департамента рыбных ресурсов и дикой природы, работающему в районе озера Тахо. Там это уже происходит, сказал он. Скажем, домовладельцы обнаруживают медведя у себя под крыльцом. Вместо того чтобы звонить в департамент, они звонят в «Медвежью лигу», местную зоозащитную организацию. «Те пришлют кого-нибудь, кто заползет под крыльцо, потыкает в медведя палкой, выгонит его, а затем поможет вам заколотить досками лаз».

В отношении «Медвежьей лиги» Клип тоже придерживается принципа мирного сосуществования. «Они, — подчеркивает Клип, — заполняют вакуум». Сегодня все больше людей против того, чтобы медведей, которые вторгаются на их участки и вламываются в дома, убивали. И не только в Калифорнии. Дэйв Гаршелис работает в миннесотской глуши, где практически у каждого есть ружье и жителям позволяют решать свои медвежьи проблемы самостоятельно — и даже поощряют к этому. Я тут уже тридцать шесть лет, — сказал мне Гаршелис. — И я чувствую, как радикально поменялось отношение людей к медведям».