Белая величественная мачта ветряка видна уже при въезде в Беляки. Она возвышается над таежным поселком с 2013 года. Установки ветряка добилась глава Беляк Валентина Паисьева. Ее же стараниями в селении установили солнечные батареи, а энергозатратные лампы в фонарях заменили на светодиодные. Чтобы наладить в населенном пункте альтернативное энергоснабжение, понадобилось два года. Валентине пришлось обивать пороги чиновников краевой администрации и отбиваться в судах от прокуратуры и УФАС. Теперь в поселке, как говорят местные, «цивилизация», но оптимизм главы селения разделяют не все — мол, что толку, все равно Беляки закроют.
«Кедр.медиа» рассказывает историю маленького таежного поселка, глава которого внедрила «зеленые технологии» и за год сэкономила в бюджете поселения больше 1 млн рублей. Эти деньги она рассчитывала пустить на другие нужды сельчан. Но поселок их так и не увидел.
Абрамовна
Беляки находятся в Богучанском районе Красноярского края на берегу правого притока Ангары, реки Иркинеева. Это граница Богучанского и Эвенкийского районов — крайний север. До Красноярска отсюда семьсот километров. Чтобы попасть в Беляки, сначала надо добраться до райцентра — села Богучаны. Можно автобусом (шестьсот километров, часть дороги разбита и не асфальтирована, время в пути — около десяти часов) или самолетом (два с половиной часа на маленьком двухмоторном «Л-410»). Но самое сложное начинается потом. От Богучан до Беляк — еще девяносто два километра. Дороги нет, есть зимник, разбитый лесовозами. Рейсовый автобус ходит только в сильные морозы, когда ямы и рытвины замерзают. С мая по ноябрь поселок практически в блокаде, проезжают лишь частники на внедорожниках и УАЗик сельской администрации.
Мы решили добираться до Богучан на самолете и долго подгадывали, чтобы билеты стоили не заоблачных денег, а на месте нас мог встретить водитель сельсовета. Вылетаем из Красноярска в 14:00 (самолет на два часа задержали, что, как оказалось, бывает часто), в 16:25 — в Богучанах. В аэропорту нас уже ждет водитель Василий на белом, довольно чистом УАЗике. «Утром подмерзло, проехал нормально, как сейчас проскочим — посмотрим», — бросает он.
Сначала закупаемся продуктами — Василий предупредил, что магазин в Беляках работает редко, продукты привозят раз в две-три недели, и за пару дней все раскупают. Затем переезжаем Ангару и двигаемся в сторону поселка. Раз пять приходится прижиматься к обочине и останавливаться, пропуская лесовозы, которые круглыми сутками вывозят из тайги лес. «Иначе большегрузам не попасть в колею», — объясняет Василий. Через три с половиной часа пути в ночном тумане начинают мелькать полоски ярко освещенных улиц. В 21:40 добираемся до Беляк.
Гостиницы в поселке нет, заезжие гости останавливаются в небольшой пристройке к сельсовету или дома у главы селения Валентины Паисьевой. Валентина заранее предупредила — удобнее у нее, потому что ей самой передвигаться сложно, она работает из дома.
Нас ждут. Валентина — маленькая, хрупкая, со звонким голосом, в модных брюках — с порога отругала нас, что притащили продукты: «Да все у нас есть, мы же запасы делаем, даже хлеб морозим. Я чебуреков нажарила, раздевайтесь, чаю наливайте, не стесняйтесь, вон в холодильнике лечо, огурцы соленые, все свое, доставайте сами». В просторной деревенской кухне-прихожей — диванчик, стол, кухонная утварь и большая печка. Сама Валентина за стол не садится, занимает маленькое креслице у печи — любимое место. Муж Сергей приносит ей чай. Оказалось, чебуреки лепил тоже он. Валентина только жарила — долго возиться на кухне ей сложно.
В 2018 году она вышла после работы на крыльцо сельсовета, потянулась к рубильнику у входной двери, чтобы включить освещение в поселке, оступилась и полетела вниз по ступенькам. Получила семнадцать переломов четырнадцати позвонков, первые несколько месяцев только лежала. Травма была тяжелой еще и потому, что позвоночник у Валентины хрупкий, как хрусталь. Двадцать лет назад врачи обнаружили у нее тяжелое аутоиммунное заболевание — волчанку. Сказали, что вылечить это невозможно, но можно контролировать ситуацию.
Оставить работу Валентина не смогла. На кого? Единственная помощница и заместитель взять на себя обязанности не согласилась. Поэтому все девять месяцев больничного Валентина работала, лежа дома с ноутбуком и телефоном. В прокуратуре интересовались: «Как?» А она отвечала: «Покажите, кому отдать ключи и печать, я отдам». Прокурор района запросил у нее медицинские документы, отправил на проверку в край. Оттуда пришел ответ: «В связи с развитием новых технологий удаленная работа возможна». Единственное, ездить в райцентр на совещания Валентина не могла, вместо себя отправляла дочь — Анжела на тот момент работала в Беляках директором клуба. Приезжала, отсиживала совещания, все записывала и передавала маме.
Валентина мало спит. Ночи у нее — для рутинной, письменной работы или рисования. Она увлеклась им после травмы и вынужденной «жизни» в интернете. Прошла курсы, и теперь это главное хобби и отдушина, в Беляках регулярно проходят выставки ее работ. А днем в дом главы сельсовета бесконечно идут люди.
Первый стук в дверь раздается около девяти утра. Мы к тому времени уже проснулись и успели прогуляться по поселку: с рассветом он проявился, словно на пленке, во всей красе — прозрачный воздух, звенящая тишина, вокруг величественные сосны и ели. Двое мужчин и женщина заходят в дом и, не раздеваясь, располагаются в прихожей-кухне. Один осторожно придерживает правую руку — заметно, что терпит боль.
— Абрамовна, звони в район, пусть машину отправляют, — говорит женщина (как выяснится позже, санитарка ФАПа и жена пострадавшего). — Упал, видно, вывихнул, три дня болела, сегодня опухла и покраснела. Я все, что могла сделала, обезболила, но не помогает. Вдруг перелом, я ж не понимаю.
Валентина Абрамовна набирает районную больницу, не дождавшись, когда санитарка закончит говорить — и так все понятно. На том конце сначала отнекиваются, потом все же соглашаются выслать машину: «Только туда, обратно не повезем». Гости наскоро пьют чай — наливают сами из термоса на столе, который стоит всегда горячий — и отправляются собираться. Машина придет часа через три, не раньше.
Мы беседуем урывками, в перерывах между звонками и посещениями, прямо тут же, на кухне у печки — Валентина почти не встает со своего кресла.
«Дайте жить или закрывайте»
Поселок Беляки в шесть улиц образовался на месте глухой тайги. В 1966 году здесь открыли лесозаготовительный пункт. Приехали на работу первые люди — из поселка Бедоба, в тридцати пяти километрах от Беляк. Начали селиться, строить дома. В прежние годы, когда тут работал леспромхоз (его закрыли в 1990-е) и бригада геофизиков, численность населения доходила до полутора тысяч человек, рассказывает Валентина. По переписи населения 2010 года, в поселке жили 234 человека. Сейчас — девяносто.
Производства здесь никакого нет. Из учреждений — сельсовет, дом культуры, детский садик и ФАП, в котором только санитарка. Фельдшер Алексей Тишковец — и по совместительству заведующий детским садом — проработал в Беляках семь лет. Безотказный, говорят, был врач: если понимал, что ситуация критическая, мог на свои деньги в райцентр отправить или лекарства купить. А в апреле ушел добровольцем на [российскую спецоперацию] в Украине. 1 сентября стало известно, что погиб — в машину, где он ехал, попала бомба. «Молоденький совсем, 33 года, — вздыхает жительница поселка Марина Филиппова. — Мы всем поселком его отговаривали ехать, а он нам: “Хоть десять человек да спасу”. Спас, как передали сослуживцы, сотни».
В сентябре же закрыли школу — здание признали аварийным. Часть семей определили детей в богучанский интернат, другие, кто не захотел, — переехали. Одной семье разрешили учить сына-второклассника дистанционно. «Добиваться этого пришлось с боем, — рассказывает мама мальчика Алена Бигалеева. — Управление образования пугало, что если сын не будет учиться, меня лишат родительских прав, принуждали определять его в интернат, вызывали на комиссии по делам несовершеннолетних. Но я настояла, что имею право учить сына сама и заставила принять его в школу в Ангарском на дистанционное обучение. Писала жалобы в прокуратуру, там меня поддержали». Другие родители, говорит Алена, не стали добиваться «дистанционки» — были очень напуганы.
— Лет десять у нас было стабильно 256 жителей, — вспоминает Валентина Абрамовна. — Потом стало хуже с дорогой, начались проблемы с водой — сгорела водонапорная башня, пить из реки запретили (сейчас воду берут из скважины, — прим.ред.), ухудшилось снабжение продуктами. Люди стали разъезжаться. Когда закрыли школу, стало казаться, что поселок разваливают специально.
Мы понимаем, что мы дотационные и как «кость в горле» у государства. Но в таком случае закрывайте нас официально, выдайте людям жилищные сертификаты и до свидания. Но нас и не закрывают, и жить нормально не дают.
Валентина Паисьева руководит сельсоветом с 2007 года. Свою карьеру она начинала техничкой в клубе, хотя и окончила Институт культуры. Вскоре начальство заметило ее организаторские способности, и ей предложили стать заведующей. Затем два созыва была депутатом сельского совета. Когда бывший глава Беляк уволился и уехал, жители уговорили ее баллотироваться — тогда по уставу в поселке были прямые выборы глав. Вспоминает, что и дети еще были маленькие, и со здоровьем уже начались проблемы, но она решилась.
Бюджет поселка — 7 миллионов рублей — не менялся уже несколько лет. Хотя расходы на зарплаты, налоги, бензин и электричество растут. В итоге сегодня хватает только на оплату труда и коммунальные платежи. А жить хочется нормально: ремонтировать дороги, проводить мероприятия, стариков поздравлять. Это все полномочия сельского совета, которые деньгами не подкреплены. Валентина Абрамовна нашла выход — стала участвовать в грантовых программах. То на детскую площадку выиграет грант, то на ремонт дороги. Просила всегда по минимуму, понимала, что на маленькую территорию много не дадут. И это работало.
Но главной головной болью всегда была проблема электроснабжения.
Магистральных линий электропередач в Беляках нет, все электричество — от дизельного генератора. Это — несмотря на то, что в 238 километрах находится Богучанская ГЭС. В 2010 году в Красноярском крае началось строительство нефтепровода на Юрубчено-Тохомском месторождение в Эвенкии. К нему тянули ЛЭП, которая должна была проходить по Богучанскому району. Глава района Александр Бахтин тогда поставил нефтяникам условие, что даст добро на прокладку ЛЭП до месторождения через район, если Беляки и Бедоба будут подключены к центральным линиям электропередач. Сегодня ЛЭП проходит в четырех километрах от Беляк, в пятидесяти километрах — станция, где есть отвод на Беляки, но в поселок линии не заходят.
«Думаю, тогда у администрации были какие-то рычаги, сегодня их нет», — объясняет Виктор Любим, заместитель главы Богучанского района. Когда Бахтин договаривался с нефтяниками, Любим в администрации еще не работал, но предполагает, что все договоренности были на словах. С тех пор поменялись и глава района, и губернатор края — спросить не с кого. А чтобы довести дело до конца, нужны немалые средства.
— В 250 метрах от моего дома пробурена газовая вышка, но газа нет ни у меня, ни у кого-либо еще в селе. Чтобы провести людям газ, нужно столько еще вложений сделать! И здесь такая же ситуация — нужны средства на прокладку линий, которых в бюджете нет, — объясняет Виктор Любим. — Хотя это несправедливо. Мы живем рядом и первыми ловим негатив от ГЭС: в Ангаре вода стала намного хуже, в ней больше нельзя купаться, рыба исчезает.
Заместитель районного главы — сам родом из Беляк. Там в детский сад ходил, там школу закончил. Говорит, что если бы довели электричество, была бы в поселке совсем другая социальная ситуация: «Обидно, что мимо идет высоковольтка, а мы только на солярку для Беляк тратим двенадцать миллионов в год».
Электричество на дизеле обходится сельчанам в семьдесят пять рублей за киловатт-час, тогда как в среднем по Красноярскому краю — всего три рубля. Физлицам положена субсидия, им разницу в стоимости компенсируют, а вот юрлица — сельсовет, предприниматели — вынуждены платить по полной. Местные говорят: предпринимателей к нам не заманишь. Содержать даже маленькое помещение дорого, единственный в поселке магазин еле сводит концы с концами — даже несмотря на то, что продает товар по ценам в полтора-два раза выше городских. По словам Валентины Абрамовны, только на электроэнергию владельцы магазина тратят сорок тысяч рублей в месяц. Плюс затраты на транспортировку продуктов. Всего — около ста тысяч ежемесячных расходов.
— Мы буквально уговариваем их не бросать нас, иначе и хлеба будет негде купить, — говорит Валентина Абрамовна. — И так впрок его берем и замораживаем. Машина, на которой они возят продукты, постоянно ломается, порой вообще проехать не могут.
В 2007 году, став главой, Валентина Паисьева решила заняться уличным освещением. Его не было совсем — слишком дорого. Между тем, зимой в четыре — уже сумерки, утром светает не раньше десяти, а людям — на работу, детям в школу, садик. Паисьева закупила десять ламп «дээрэлок» и повесила их на центральных улицах. А к февралю они «съели» весь бюджет на освещение — тогда он был совсем маленький, деньги выделялись только на освещение здания администрации, гаража и крыльца сельсовета. До конца года поселок вновь погрузился во тьму. На тот момент киловатт-час в Беляках стоил двадцать девять рублей, тогда как по краю — рубль.
Реку не приручим, а ветер — попробуем
В ноябре 2009 года в Беляки пришел факс. Глав территорий края приглашали принять участие в международном форуме по энергосбережению. Валентина Абрамовна ухватилась — это то, что надо.
— Из Богучанского района я приехала одна. Мне выдали бейджик, хожу, глазею, будто на космический корабль попала, толком ничего не понимаю, женщин нет, одни мужчины, — вспоминает она. — Впервые услышала тогда про светодиодные лампы. Компании были не только из России, со всего мира. Думаю — зачем мне мир? Мне бы кого-то из Красноярска, чтобы и сотрудничать удобно, и было с кого спросить. Наткнулась на красноярскую фирму «Кисан», которая специализируется на светодиодных светильниках. Разговорились, рассказала им про Беляки. Мужчины тут же принялись объяснять, как можно минимизировать потери электроэнергии, но я мало что поняла. Предложила им приехать и на месте оценить ситуацию.
Через две недели директор «Кисана» с коллегой приехали в Беляки. Смогли добраться на своем автомобиле. Хотели на пару дней, но ударили морозы под минус пятьдесят — машину не завести, пришлось задержаться, пока не потеплеет. В итоге десять дней провели в поселке. Напрасно времени не теряли — осмотрели сам поселок, реку. Предложили два варианта для решения вопроса с электричеством — построить плотину на реке Иркинеева или установить ветрогенератор и солнечные батареи — и добывать электричество с помощью солнца и ветра. Уже позже, в Красноярске, связались с метеостанцией и запросили данные о скорости течения воды, силе ветра, количестве солнечных дней. Идею строить плотину отмели — получалось слишком дорого. Остановились в итоге на солнечных батареях и ветрогенераторе.
— Я упиралась, говорила, что ветрогенератор бесполезен, ветров у нас почти не бывает, — признается Валентина Абрамовна.
— Но мне объяснили, что ветра нет внизу, а наверху он есть всегда. Солнечные панели и ветряк будут дополнять друг друга и обеспечат бесперебойную подачу электроэнергии. Решила, что реку не приручим, а ветер — попробуем.
Кроме того, вместо «дээрэлок» специалисты предложили использовать светодиодные светильники и пустить провода не по периметру, а напрямую от дома к дому, минуя пустующие строения. Это позволяло сократить длину проводов, а значит — потери электричества.
Специалисты «Кисана» решили бесплатно разработать для Беляк пилотный проект по электрификации поселка. В компании, которая занимается светодиодными светильниками, решили попробовать новое направление — возобновляемую энергетику. Для этого нужна была тестовая площадка, а тут как раз — Беляки. Как предполагает нынешний директор «Кисана» Алексей Логинов, Валентина Абрамовна заразила всех своей энергией и «горячим желанием сделать жизнь сельчан лучше».
Несколько раз Валентину Паисьеву вызывали в Красноярск, она срывалась и летела в краевой центр — тогда еще могла, дело было до травмы. Вместе они бесконечно сверяли, высчитывали, продумывали, искали варианты. Рассчитали все досконально, даже спрогнозировали, что через десять лет — то есть в 2019-м — киловатт-час будет стоить больше семидесяти рублей.
Как только Валентине Абрамовне прислали итоговый проект со всеми расчетами, она начала «атаковать» министерство промышленности, энергетики и жилищно-коммунального хозяйства Красноярского края. Сначала отправила тогдашнему министру Денису Пашкову документы почтой — реакции не последовало. Поняла, что нужно говорить с глазу на глаз, — но добиться приема было нереально. Записывалась, а он всегда был занят. Тогда решила вылавливать министра в коридорах — узнавала в новостях, на каком он мероприятии, ехала туда и поджидала. Поймать с первого раза не удалось, пришлось мотаться несколько раз. Наконец, удалось вручить министру распечатанный экземпляр проекта и все объяснить. Тот вроде бы согласился: «Тема интересная, посмотрим». Но вскоре Пашкова в министерстве не стало — получил пять лет условно за мошенничество. К сменившему Пашкова и.о. попасть было проще. «Зашла и с порога стала объяснять, убеждать, насколько это важно и нужно», — вспоминает Валентина Абрамовна. Говорит, тот со словами «почему бы не попробовать» все подписал.
На проект по альтернативному электроснабжению в Беляках министерство пообещало выделить 4,5 млн рублей. Это было в начале 2012 года. Деньги пришли только в октябре.
Семь судов и штраф
Реализовать средства по закону надо было до конца года. Но как? В октябре в Беляках уже настоящая зима, мороз, какое строительство. Если возвращать — внесут в черный список, не увидишь больше ни денег, ни проекта. Пришлось рискнуть. Объявили торги, провели их как положено. Но «Кисан» конкурс не выиграл. Другой подрядчик — красноярская фирма «Энергоарсенал» — предложил более низкую цену, пришлось отдать проект ему. Валентина Абрамовна возмущалась: «Люди создали проект, причем совершенно бесплатно, они и должны реализовывать свое детище!» Но делать нечего, пришлось работать с другими.
Подрядчику перечислили 30% полученных средств, остальные 70% все же вернули в министерство. Все, что успел «Энергоарсенал» до конца года, — закупить оборудование. Чтобы закрыть финансовый год, Валентина Абрамовна пошла ва-банк. Во-первых, продлила сроки реализации проекта до июля следующего года (иначе бы ничего не успели) — хотя по закону этого делать было нельзя. Во-вторых, подписала акт о том, что работы выполнены, — но указала в нем лишь то, что оборудование закуплено и доставлено. За эту уловку потом пришлось поплатиться.
— Каким образом этот акт попал в прокуратуру, я не знаю, — рассказывает она. — Но вскоре меня вызвали к прокурору. Главная претензия: как я могла подписать акт о выполненных работах, если у меня ни солнечных батарей, ни ветрогенератора не установлено? Я в ответ: «А вы читайте, о чем акт. О том, что нам их доставили». Прокуратуру это обозлило, начали копать дальше и выяснили, что продление сроков реализации проекта на полгода незаконно. Подали на меня в суд. Я семь раз ездила из Беляк в Красноярск на «разборки». Параллельно надо было начинать строительство. Но на дворе май, а оставшуюся часть денег министерство до сих пор не перевело. Тогда я взяла на себя кредит в 500 тысяч рублей и отдала все подрядчику: «Строй»!
Когда деньги из министерства, наконец, пришли, Валентина Абрамовна перевела их подрядчику, тот вернул ей, и она закрыла кредит. В итоге 1 июля 2013 года, когда в Беляках уже все работало — ветрогенератор, солнечные батареи, новые лампочки, а про поселок написали в книге о положительном опыте муниципальных территорий, — начались суды.
Сначала Управление федеральной антимонопольной службы по Красноярскому краю (УФАС) оштрафовало главу сельсовета на двадцать тысяч рублей. Прокуратуру это не устроило, подали в мировой суд. Валентине Абрамовне посоветовали обратиться за юридической помощью в Институт государственного и муниципального управления при правительстве Красноярского края. На последнем суде ее и подрядчика (ему ФАС тоже выписало штраф — за то, что поставил свою подпись под актом выполненных работ) защищали уже юристы института. И отбили! Оказалось, раз администрацию уже оштрафовал УФАС, больше «трогать» нельзя — за одно и то же не наказывают дважды. Более того, к тому времени вступил в силу 44-й ФЗ, который позволял продлевать сроки реализации проектов.
«Теперь у нас цивилизация»
Ветер наверху и правда есть — огромные лопасти ветряка крутятся без остановки, даже если погода безветренная. Вместо десяти «дээрэлок» в поселке теперь работают сорок светодиодных ламп, закупленных на грантовые средства, — и освещают все шесть улиц. Светодиодные лампы стоят и в администрации, и в гаражах сельсовета. Это существенная экономия: «дээрэлка» потребляла двести пятьдесят ватт в час, а светодиодная лампа — в пять раз меньше.
Солнечные батареи и ветрогенератор подают электричество на здание сельсовета, два гаража и жилые улицы (на окраинах есть нежилые дома, к ним уличное освещение подводить не стали). Система соединена с дизельной станцией, и когда сама не справляется, может брать электроэнергию от дизелей. Например, если нет солнца и мало ветра — система переключается и «занимает» энергию у дизеля. И наоборот, летом, когда солнца много, а уличное освещение практически не нужно — может ему отдавать. В сами дома, а также в ФАП, магазин и детский сад электроэнергия по-прежнему поступает от генератора.
— Можно и весь поселок перевести на альтернативное электроснабжение, — рассуждает Валентина Абрамовна. — Мы могли бы и еще один ветрогенератор, и второй ряд солнечных батарей поставить, освещали бы гораздо большую площадь, но, боюсь, таких денег нам не дадут.
Жители Беляк уже привыкли к необычному оборудованию. Даже дети знают, где у входа в сельсовет рубильник уличного освещения. Сторож включает его рано утром, а вечером, когда людей на улице уже нет, — выключает.
Валентина Абрамовна понимала, что проект пилотный, и была готова к неожиданностям. Например, вскоре выяснилось, что оборудование чувствительное. Работало-работало и вдруг отказало — ветряк перестал крутиться. Как выяснилось, дело в старых проводах, которые периодически замыкало. Пришлось выкраивать в бюджете 100 тысяч, чтобы заменить провода.
На техосмотр оборудование возили лишь однажды. В прошлом году лопасти ветрогенератора снова перестали работать. Валентина Абрамовна созвонилась с заводом-изготовителем и получила выговор: «Как — восемь лет работает без перерыва?!» Оказывается, техосмотр нужно проводить регулярно. Почему об этом не предупредили заранее, непонятно. Верхушку ветряка сняли и увезли в Санкт-Петербург — в фирму «Электросфера», где она и была закуплена. Там ее осмотрели, подшипники смазали. Тогда же Валентина вдруг выяснила, почему тендер выиграл именно «Энергоарсенал», а не «Кисан», — подрядчик указал, что готов реализовать проект, в котором ветрогенератор рассчитан на мощность в пять киловатт, хотя изначально был запланирован на семь с половиной. Потому и стоимость получилась ниже. Вот только теперь ветряк вырабатывает меньше электричества, чем мог бы, и, соответственно, меньше строений может охватить. Тогда на «хитрость» с мощностью никто не обратил внимания. Теперь, считает Валентина Абрамовна, разбираться и судиться бессмысленно. Решила — это опыт, который иначе не приобретешь.
Дорогостоящего обслуживания система не требует. Техосмотр нужен только ветрогенератору, примерно раз в три года. Единственное, что надо делать регулярно — сметать зимой снег с солнечных батарей. Изначально предполагалось, что панели будут приподниматься и поворачиваться то вправо, то влево, чтобы ловить больше солнечных лучей. Но решили, что из-за температурных перепадов механизм поворотов будет ломаться, и надежнее, если батареи будут стоять в одном положении и ловить солнца столько, сколько поймают. Однако неподвижные батареи стало заваливать снегом. Пришлось нанять работника, чтобы тот его счищал за пять тысяч рублей в месяц.
— Раньше мы с фонариками ходили, старались все дела сделать до темноты. А теперь цивилизация, хоть в восемь, хоть в десять вечера можно и в гости, и просто прогуляться. Утром в садик ребенка вести, вечером забирать — удобно. Дети гуляют допоздна, не страшно, — говорит жительница поселка Марина.
То, что энергию Беляки могут «добывать» сами, у одних жителей вызывает гордость, другие считают, что толку мало, — все равно поселок закроют.
— Беляки себя изжили, как бы мы ни старались, здесь уже невозможно жить и растить детей. Школу закрыли, дороги нет, автобус не ходит. Мы, конечно, поддерживаем Валентину Абрамовну, она оптимист и очень старается, но лично я смысла в этом не вижу, — делится другая жительница поселка.
Валентина Абрамовна говорит — она никогда не сомневалась, что все получится, но
люди поначалу крутили пальцем у виска и смеялись. Даже коллеги, главы сельсоветов из Богучанского района, не понимали, зачем это нужно. А когда заработало, тоже захотели сэкономить и стали обращаться к ней за советом.
Валентина Паисьева уже помогла одному поселку — Ангарскому, который решил перейти на светодиодные лампы. В «Кисане» тоже говорят, что после работы с Беляками к ним стали обращаться другие муниципалитеты. Уже в трех поселениях края «Кисан» установил светодиодные светильники. Но на большее пока никто не решился. Во-первых, в Сибири короткий световой день, мало солнца и недостаточно ветров. А во-вторых, чтобы получить на реализацию проекта деньги из бюджета, нужно немало сил, энергии и «даже определенного везения». «Как Валентине Абрамовне это удалось — ума не приложу. Вряд ли кто-то сможет повторить ее опыт и пройти тот же путь», — признается директор компании «Кисан».
Через год стало понятно, что благодаря альтернативной системе электроснабжения Беляки экономят около миллиона рублей в год. В 2014 и 2015 годах эти средства оставались в бюджете поселка. На них тогда провели летний водопровод к каждому дому, в 90% домов поменяли электропроводку, во всех домах заменили счетчики. А потом поселку просто урезали бюджет на эту сумму.
Сегодня Беляки ежегодно экономят 1 миллион 200 тысяч рублей — и этих денег поселок больше не видит. Валентина Абрамовна обращалась в районное финансовое управление: «Как так?» Там объяснили, что таков закон. Например, если в этом году поселок израсходовал шесть тысяч киловатт, то в следующем средств выделят именно на шесть тысяч, не больше. И неважно, что зима будет жестче и придется потратить, скажем, шесть тысяч с половиной — покрывайте разницу из своего скудного бюджета. А если, напротив, сэкономили и израсходовали пять тысяч вместо шести, то в следующий год и денег придет меньше. Как объяснил Валентине юристконсульт экспертно-правового отдела Института государственного и муниципального управления при правительстве Красноярского края Максим Пензиев, сэкономленное Белякам — полностью дотационному поселку — не положено.
— Получается, стараешься, придумываешь экологически чистые и безопасные способы электрообеспечения, находишь неравнодушных людей, которые готовы идти навстречу и помогать, в итоге даже все (о чудо!) получается и работает в условиях севера, а толку-то мало, — говорит Валентина Абрамовна. И продолжает: — Но я не сдамся. Беляки — моя родина, я буду стараться сохранить здесь жизнь. Нас хоть и мало, но мы тоже люди.
Редактор: Анастасия Сечина
