НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ «КЕДР.МЕДИА», ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА «КЕДР.МЕДИА». 18+
На Дальнем Востоке добывается до 70% рыбы и морепродуктов, продающихся в России. И прямо сейчас здесь готовятся к новому лососевому сезону. Под руководством Росрыболовства и ВНИРО регионы — Сахалинская и Магаданская области, Камчатский, Приморский и Хабаровский края, а также Чукотский автономный округ — разрабатывают стратегии промысла. В них закладываются базовые правила: кто, в какие сроки, где, в каких объемах и какими средствами лова будет добывать морские биоресурсы.
Лососевые виды, в особенности горбуша, важны для обеспечения продовольственной безопасности страны. Сезон лова каждого вида лососей короткий — до полутора месяцев, а потому требуется заблаговременная подготовка и детальная проработка действий каждого участника процесса. При бережном отношении и грамотном управлении морские биоресурсы возобновляемы. Но порой планы государственных ведомств далеки от устойчивого ведения рыбного хозяйства, а их реализация ведет к истреблению популяций.
«Кедр» объясняет, как власти предлагают ловить горбушу на Сахалине в 2024 году и почему их планы угрожают и без того «побитой» рыбе.
Горбуша — самый многочисленный лосось Дальнего Востока. Она имеет огромное значение для местного населения: люди сами питаются ей и зарабатывают на ее ловле.
Более того, горбуша играет важную экосистемную роль. Она привносит в реки внушительный объем биогенных элементов. Умирая в реках в конце своего жизненного цикла, горбуша становится естественным удобрением, в котором имеются азот, фосфор и биогенный углерод, необходимые водоемам и их обитателям. Это касается не только рек, но и морских прибрежных акваторий, куда реки выносят получившуюся биомассу, — так поддерживается высокая биопродуктивность и этих зон. Также горбушей питаются многие животные: медведи, выдры, соболи, лисицы, норки, краснокнижные белоплечие орланы, северные олени и другие. Они не только ловят ее живьем, но и подбирают погибшей после нереста.
То есть природные процессы требуют, чтобы горбуши в реки заходило много — с запасом.
Однако российские рыбные чиновники и рыбопромышленники, особенно на Сахалине, боятся «чрезмерного» заполнения нерестилищ — так называемых заморов горбуши — и усиленно ограничивают проход рыбы в реки.
Иногда массовые подходы горбуши совпадают с жаркой погодой. Если уровень воды в реке при этом низкий, в ней может возникнуть недостаток кислорода, и тогда часть рыбы погибнет до нереста. Но заморы горбуши происходят, как правило, в приустьевой зоне, затрагивают крошечный процент популяции и не оказывают негативного влияния на нерест и воспроизводство рыбных ресурсов. Гораздо страшнее для нерестилищ их недостаточное заполнение. Как показывают исследования, именно это критически сказывается на численности потомства.
Некоторые представители отечественной рыбохозяйственной науки рассуждают так: когда в реку заходит мало рыбы, она выбирает для «родов» самые лучшие нерестилища, поэтому продуктивность на одну самку будет высокой. А когда реки заполнены по максимуму, то треть или даже половина самок вынуждена нереститься в менее подходящих для этого местах — и тогда показатель продуктивности на одну самку (и все стадо в целом) снижается. К тому же горбуша, зашедшая в реку позже, часто нерестится там же, где и предыдущая особь, и перекапывает уже созданные нерестовые гнезда. Поэтому сахалинские рыбные управленцы настаивают: много горбуши в реки пропускать нельзя, иначе большая ее часть погибнет без особой пользы — хороших нерестилищ не так уж много.
Однако у природы своя логика — и от человеческой она сильно отличается.
Это как раз тот случай, когда реальность идет вразрез с теоретическими выкладками некоторых ученых. Рыба и впрямь выбирает для откладывания икры лучшие условия из возможных, но самые высокие показатели продуктивности нереста горбуши на Сахалине наблюдаются именно при высоких уровнях заполнения рек.
Это отчетливо показывает исследование сахалинских ученых по рекам, впадающим в залив Анива на юге Сахалина. Если пропускать 3–3,5 млн рыб-производителей (то есть особей, идущих на нерест), то горбуша дает примерно 300 млн особей молоди. Эффективность нереста при этом составляет 190 мальков на одну самку. Однако незначительное сокращение пропускаемой рыбы — до 2 млн производителей — приводит к резкому падению численности молоди до 50 млн. Приплод от одной самки в этом случае снижается до 64 мальков. Иными словами: при сокращении пропуска горбуши в реки меньше чем в два раза количество молоди уменьшается в шесть раз.
Исследование также показало, что чрезмерный пропуск горбуши может действительно негативно влиять на численность молоди, но для этого реки нужно буквально «забить» рыбой. Однако даже в этом случае не происходит такого резкого обрушения численности, как в случае с низким заполнением. Ученые приводят такой пример: при пропуске в анивские реки 8,9 млн производителей (это очень большое число) рождается порядка 110 млн молоди.
Секрет быстрого сокращения промысловых стад горбуши прост — чем меньше пропускаемой рыбы, тем более разреженными становятся их популяции в реках. Они буквально реже «встречаются» друг с другом, из-за этого снижается эффективность нереста, а численность потомства стремительно падает. Поэтому истощение ценного ресурса происходит быстро, а восстановление — очень трудно.
Яркий пример — популяция горбуши на юго-западе Сахалина. Сначала рыбу загубили чрезмерным и необдуманным промышленным выловом, почти ничего не пропуская на нерест, а остатки добили браконьеры. Менее чем за десять лет из-за низкого заполнения нерестовых рек ее запас упал почти до нуля. Раньше юго-запад был функционирующим промысловым районом, который давал несколько тысяч тонн улова в год, теперь промысел здесь закрыт. В большинстве нерестовых рек юго-западного района Сахалина горбуша практически не встречается в последние годы, в других водоемах замечены лишь редкие единичные особи. За уничтожение этого крупного промыслового стада до сих пор никто не понес никакой ответственности.
Похожая история прямо сейчас разворачивается на северо-восточном побережье. Сахалин разделен на шесть основных промысловых районов, но действует из них пять — именно для них власти сейчас разрабатывают планы на предстоящую горбушовую путину. Источники «Кедра» сообщают, что первые положения были представлены на закрытом совещании в середине февраля, а 11 апреля на эту же тему в Южно-Сахалинске состоялось заседание областного рыбохозяйственного совета. Среди прочих аспектов, рыбные чиновники представили ограничения на длину ставных неводов. Они будут вводиться на всех участках, кроме северо-востока острова. Исключение из этого правила рек северо-востока — главная беда предстоящего сезона. Под угрозу уничтожения снова поставлен огромный национальный ресурс.
Ставной невод — распространенное стационарное орудие лова на прибрежном промысле лососей, представляющее собой сетную стенку с ловушками. В них рыбе удобно зайти, но выйти из них тяжело. Косяки горбуши обычно идут к устьям своих рек вдоль берега, а невод ставится под прямым углом к нему. Рыба встречает на пути сетную стенку, ищет выход и попадает в ловушки, откуда ее и забирают рыбаки. Чем дальше от берега отходит эта стена, называемая центральным крылом, тем больше рыбы ловит невод. Поэтому длина ставных неводов критически важна для пропуска лососей в нерестовые реки — ее необходимо регулировать на каждом рыбопромысловом участке.
Последние десять лет реки северо-востока Сахалина остаются недозаполненными горбушей. При этом численность популяций в крупнейших из них уже серьезно подорвана. Главную роль в этом сыграл чрезмерный, слабо ограниченный промысел — из-за него рыбы на нерестилища проходит ничтожно мало.
Так, по данным государственного мониторинга, среднее заполнение рек Ногликского района в 2016 году составило 0,5% от оптимального, в 2017-м — 3,1%, в 2018-м — 21%, в 2019-м — 8%, в 2020-м — 22%, в 2021-м — 20%, а в 2022-м — 10%. Это опасная ситуация — скоро она может привести к полному уничтожению северо-восточной сахалинской популяции горбуши, которая гораздо крупнее юго-западной даже в ее лучшие годы.
В остальных промысловых районах в тот же период ситуация была немногим лучше. Но в них власти довольно быстро стали ограничивать промысел: сокращать его сроки, вводить пропускные дни, а для заливов Терпения и Анива вылов горбуши в отдельные годы и вовсе запрещался. Но наиболее эффективной мерой снижения промысловой нагрузки для истощенных стад горбуши стало именно ограничение длины ставных неводов.
Сегодня правила рыболовства допускают установку неводов длиной до 3 км. Однако во всех районах Сахалина, кроме одного, с 2018 по 2023 год их разрешенная длина ежегодно ограничивалась интервалом от 1 до 1,5 км, на северо-западе и вовсе до 500 метров. Это дает ощутимые результаты. Например, государственный мониторинг показал, что среднее заполнение рек Долинского района при коротких неводах последовательно росло: если в 2016 году уровень составлял 29% от оптимального, то в 2022-м заполнение достигло 107%. С повышением плотности горбуши на нерестилищах рос и ее вылов. В том же 2022 году рыбаки Долинского района поймали рекордные 13,5 тыс тонн горбуши. Последний раз такой улов здесь наблюдали лишь в 2011-м.
Поэтому в планах на путину-2024 тоже зафиксировано сокращение длины ставных неводов до 500–1000 метров для всех промысловых районов, кроме одного — северо-востока.
Де-факто рыбные чиновники давно признали, что для оптимального заполнения нерестилищ горбуши необходимо ограничивать длину ставных неводов. Делают это они везде, но только не на северо-востоке Сахалина. Здесь, несмотря на катастрофическое падение общей численности горбуши и ее плотности на нерестилищах, все последние годы власти разрешали выставлять неводы длиной до 3 км. И, похоже, не собираются их сокращать в 2024 году.
При этом экологи, общественность и даже местные рыбопромышленные ассоциации многократно обращались в Росрыболовство с просьбами уменьшить промысловый пресс на горбушу северо-востока острова.
В преддверии путины 2022 года произошел беспрецедентный случай: 16 рыбопромышленных компаний северо-востока Сахалина обратились к властям с коллективным письмом.
Они предлагали сократить длину ставных неводов до 1,5 км и указывали на падение уловов из-за критически низкого заполнения нерестилищ в предыдущие годы. Рыбаки писали: «Фактически идет уничтожение ценнейшего промышленного ресурса».
Однако путина-2022 прошла с сокращением неводов везде, кроме северо-востока Сахалина. Там заполнение нерестилищ горбушей в среднем не превысило 20% от оптимального.
Северо-восточный промысловый район — это около 500 км прямого побережья Охотского моря с впадающими в него нерестовыми реками. Здесь мало населенных пунктов, поэтому нерестилища находятся в относительно здоровом состоянии, а рыбопромышленники охраняют их от браконьеров. Основные нерестовые реки впадают в море в центральной части побережья, а главный миграционный путь горбуши проходит вдоль него с юга на север. Из открытой части Охотского моря рыба подходит сначала к самой южной части северо-восточного побережья, а затем движется вдоль берега на север, заходя и в устья рек, и в ставные неводы.
Неводы на юге северо-восточного побережья находятся в наилучшем положении. В них попадает и горбуша, идущая в реки рядом с ними («местная»), и горбуша, идущая в северные водоемы («транзитная»). Транзитная рыба более многочисленная, чем местная. И чем длиннее ставные неводы, расположенные в южной части северо-восточного побережья Сахалина, тем больше транзитной горбуши они перехватывают — и это в дополнение к местной.
Поэтому стоящие здесь трехкилометровые неводы приносят их владельцам огромные доходы. Но происходит это ценой истощения популяции, идущей в северные, самые крупные, реки. А еще за счет сокращения уловов тех рыбопромышленников, которым не так повезло с участками, — им приходится ловить рыбу севернее.
Трехкилометровые неводы разрешают выставлять не на всех рыболовных участках. Таким преимуществом пользуются лишь те владения, морская граница которых проходит в трех километрах от берега. Четверть всех рыболовных участков Сахалина как раз попадает под эти допущения.
Кому принадлежат «золотые» неводы Сахалина?
В южной части северо-восточного промыслового района такие рыболовные участки принадлежат компаниям «Сифиш», «Биосервис», «Краб», «РК им. Кирова» и «Анкор». «Кедр» проверил, кому принадлежат компании, владеющие «золотыми» неводами Сахалина. Оказалось, ими управляют наиболее влиятельные рыбопромышленники острова — семья Сафроновых и Александр Верховский.
Рыболовный бизнес Валерия и Галины Сафроновых и их сына Анатолия практически полностью сосредоточен на сахалинском лососевом хозяйстве. Они владеют 15 компаниями прибрежного лова, десятками рыболовных участков для промысла лососей и 11 лососевыми рыбоводными заводами на юго-востоке острова. На Сахалине эта семья известна способностью лоббировать свои интересы в государственных кабинетах. Например, в 2020 году Сафроновы начали строительство рыбоводного завода на реке Макарова, снабжающей питьевой водой одноименный город, расположенный ниже по течению. Местные жители пытались бороться с производством — никому не хотелось пить воду с отходами рыбоводного завода. Но несмотря на суды, сборы подписей и обращения к президенту, завод все же появился и теперь «успешно» загрязняет главный источник водоснабжения целого города..
Компанией «Сифиш» сегодня руководит Анатолий Сафронов, в учредителях значится его отец Валерий. Тот же семейный подряд владеет и «Крабом». Также в собственности у Валерия половина «Анкора» и 84% компании «Приморская Гавань», которая, согласно выписке из ЕГРЮЛ, является учредителем ООО «Биосервис».Александр Верховский — создатель компании «Гидрострой». В 2012–2017 годах он представлял Сахалинскую область в Совете Федерации РФ. После того как он выкупил за $400 млн Преображенскую базу тралового флота у семьи Приморского губернатора Олега Кожемяко, «Гидрострой» стал второй рыболовной компанией России. Предприятие занимается не только выловом, но и глубокой переработкой рыбы, а также является главным строительным подрядчиком на Курилах, осваивая значительную часть бюджета федеральной целевой программы по развитию островов. Форбс оценивает состояние Верховского в $800 млн. Рыбоперерабатывающий комплекс «Колхоз имени Кирова» входит в ГК «Гидрострой» с 2009 года.
Подобные нюансы скрыты от глаз широкой общественности — за планами чиновников, излагаемыми на слайдах закрытых совещаний, сложно рассмотреть интересы отдельных игроков рыбной промышленности и реальные проблемы, к которым эти планы ведут. А ведут они к нерационацильному управлению биоресурсами и, как следствие, уничтожению ценных лососевых популяций, что отразится и на качестве жизни местного населения, и на экономике региона, и на рынках других регионов России.
Сахалин уже испытал трагедию почти полного уничтожения горбуши, развернувшуюся на юго-западном побережье, и прямо сейчас мы наблюдаем, как власти вновь наступают на те же грабли. При этом еще не все потеряно — добывать горбушу устойчивым образом в больших объемах и долгосрочно по-прежнему можно.
Чтобы сделать это реальностью, нужно пропускать рыбу в реки в достаточных количествах и охранять ее от браконьеров в нерестовый период. Тогда Сахалину удастся восстановить «побитые» популяции, приумножить объемы вылова и вернуться к показателям начала 2000-х годов, когда добыча сахалинской горбуши измерялась сотнями тысяч тонн. Однако для этого рыбные управленцы должны действовать в интересах страны, а не отдельных, хотя и очень влиятельных компаний.
