Отголоски боевых действий в Украине затронули Северный полюс. Даже после кризиса 2014 года Арктика с ее богатыми ресурсами и хрупким климатом оставалась одной из площадок конструктивного международного взаимодействия. Но ввод российских войск в Украину в этом году положил конец и ему: многолетнее сотрудничество российских ученых с зарубежными коллегами прервано.
Какие научные программы сегодня поставлены на паузу или вовсе отменены? И чем это грозит экосистемам Арктики и живущим здесь людям? Читайте в исследовании «Кедр.медиа».
Часть I. Канва
Полярное усиление
В самом общем смысле Арктикой называют Заполярье — все, что расположено выше Северного полярного круга. Иногда границы Арктики проводят там, где кончаются таежные леса и начинается тундра, иногда к ней относят все северные зоны планеты, где температура не поднимается выше 10°C. Но обозначить конкретные области по этим определениям довольно сложно, ведь температура постоянно меняется. И если южные границы Арктики еще покрыты лесами, то на полюсе простирается Северный Ледовитый океан. Прямо сейчас льды, которыми он скован круглый год, тают быстрее, чем когда-либо за последние полторы тысячи лет.
Глобальное потепление влияет на климат по всей планете, но арктический регион особенно подвержен изменениям. Здесь действует так называемое полярное усиление: температура растет в три—четыре раза быстрее, чем в в среднем на Земле. В июне 2020 года в Верхоянске (Якутия) была зарегистрирована самая высокая в истории наблюдений температура за полярным кругом — 38°C. В среднем же за последние 25 лет на российском побережье Арктики стало теплее на 5°C.
С начала 1990-х годов самые древние и плотные участки ледовой шапки истончились на 95%, и последствия этого ощущаются во всем мире. Во-первых, сокращение ледовых и снежных покровов снижает альбедо планеты — ее способность отражать солнечные лучи обратно в космос, предотвращая нагревание. Во-вторых, тающий лед разбавляет соленую океанскую воду пресной (а она нагревается быстрее) и повышает уровень мирового океана. В-третьих, теплый воздух ослабляет полярное струйное течение, что, например, приводит к более холодным зимам в Северном полушарии. Наконец, вокруг полярного льда выстроен жизненный цикл белых медведей, моржей и других видов, а от температуры воды зависят популяции трески и окуня, которые теперь вынуждены перемещаться все выше, в холодные воды северных широт.
Под угрозой оказался и еще один уникальный элемент Арктики — вечная мерзлота. Это слой земли, который никогда не оттаивает и хранит в себе колоссальные запасы углерода (около 1700 млрд тонн, вдвое больше, чем содержится в атмосфере). Из-за потепления мерзлота начинает таять, микроорганизмы в ней активизируются и принимаются переваривать углерод, выделяя мощные парниковые газы — углекислоту и метан. По подсчетам ООН, за последние несколько десятков лет южные границы криолитозоны (зоны вечной мерзлоты) по всему миру отступили на север на 30–80 км.
Существует опасение, что масштабное таяние мерзлых пород создаст еще один замкнутый цикл: высвобождаемые парниковые газы будут ускорять потепление, а потепление будет ускорять таяние.
Помимо этого, размягчение почв угрожает фундаментам домов и другой инфраструктуре. России, где в зоне многолетней мерзлоты находятся такие крупные города, как Норильск, Салехард, Чита, Петропавловск-Камчатский, Магадан, Якутск, Воркута и даже Улан-Удэ, к середине XXI века, вероятно, придется потратить более 400 миллиардов рублей на борьбу с последствиями протаиваний.
Вместе с тем климатический кризис сулит большую экономическую выгоду арктическим странам, в первую очередь, России. Стране принадлежит самая большая доля арктического шельфа и 53% всего арктического побережья. На российском Севере проживает почти два миллиона человек (больше половины всего населения Арктики), здесь сосредоточено около 70% экономической активности региона: добыча нефти, газа, цветных и драгоценных металлов, вылов рыбы. Благодаря растущим температурам в Арктике стремительно тают препятствия на пути к новым обширным запасам нефти, природного газа, редкоземельных металлов, золота, платины, алмазов, титана и циркония. Северный морской путь — кратчайший торговый маршрут из Азии в Европу, большую часть года скованный льдом, — все больше открывается для судоходства. Если раньше это было возможно только в летние месяцы, то теперь говорят уже о круглогодичной навигации. Здесь тоже возникает порочный круг: глобальное потепление облегчает экономическую активность в регионе, а она, в свою очередь, ускоряет необратимые изменения. При сегодняшних темпах парниковых выбросов к 2040 году Северный полюс будет в летний период полностью терять ледовую шапку.
Соседи по Арктике
Четких границ в Арктике не существует, и до сегодняшнего дня мир в Заполярье основывался на допущении, что восемь арктических государств-соседей — Россия, Канада, США, Норвегия, Дания, Швеция, Финляндия и Исландия — предпочитают сотрудничество как наиболее эффективный способ сосуществования. Так, совместной работе в Арктике не помешали даже события 2014 года в Крыму и начавшаяся следом война в Донбассе. Однако события этого года произвели куда более разрушительный эффект.
История панарктического сотрудничества началась с озабоченности проблемами климата. В 1991 году восемь арктических государств и представители некоторых коренных народов Севера подписали Стратегию защиты окружающей среды Арктики и еще целый набор соглашений о взаимодействии: например, о том, как проводить совместно поисково-спасательные работы или реагировать на нефтяные загрязнения. В 1996 году появился Арктический совет — главный международный орган, который сегодня обеспечивает сотрудничество в регионе. Помимо государств с непосредственными границами в Арктике (России, Канады, США, Норвегии и Дании), в него входят три приарктические страны (Исландия, Швеция и Финляндия) и шесть организаций, представляющих интересы инуитов, алеутов, атабасков, кучинов, саамов и коренных народов России.
Арктический совет — это главным образом площадка, где страны обсуждают проблемы климата, экологии, культуры, устойчивого развития, рыболовства, научного сотрудничества и решают, как реагировать на аварии и чрезвычайные происшествия вроде нефтяных загрязнений. Совет финансирует проекты по очищению океана от мусора, переработке попутного нефтяного газа, контролю за распространением в Арктике болезнетворных микроорганизмов и регулярно выпускает научные оценки климатической ситуации.
В учредительном документе Арктического совета прописано, что организация отстраняется от вопросов военной безопасности: совет не вмешивается в военные дела стран-участниц. Долгое время эта площадка оставалась одной из немногих далеких от политики, а саму Арктику называли территорией мира и диалога.
Но российская «спецоперация» в Украине поставила под угрозу даже содружество в Арктике.
3 марта все члены Арктического совета объявили об отказе сотрудничать с Россией; все совместные проекты — от нефтедобычи до климатических исследований — оказались заморожены.
В совместном заявлении семь северных соседей РФ заявили, что содействие в Арктике основано на уважении международного права, в том числе, законов о суверенитете государств и территориальной целостности.
В июне члены Арктического совета заявили о намерении возобновить совместную работу без участия России, хотя неясно, будут ли решения, принятые в новом составе, легитимны с точки зрения учредительных документов организации. Подобная ситуация возникает впервые с момента создания Арктического совета, поэтому сложно сказать, насколько тяжелыми будут ее последствия.
Часть II. Проекты, которые мы потеряли
Льды тают, сотрудничество замораживается
Сегодня большая часть международных исследований, связанных с российской частью Арктики, остановлены; сотни совместных проектов и экспедиций отложены на неопределенное время. Правда, некоторые работы близки к завершению — например, уже готов черновой анализ радиоактивного загрязнения Арктики в рамках Программы арктического мониторинга и оценки; вскоре он будет опубликован с учетом вклада российских ученых. Но гораздо хуже дело обстоит, например, с отслеживанием участившихся лесных пожаров в Заполярье.
Чем теплее Арктика, тем чаще в ней возникают возгорания — и тем больше углекислого газа из ее торфяников попадает в атмосферу, что ускоряет таяние вечной мерзлоты. Для сбора данных об этом под эгидой Арктического совета был запущен проект Arctic Fire, который ежегодно оценивает нанесенный ущерб в выгоревших районах. Другой проект Circumpolar Wildland Fire координирует усилия по борьбе с лесными пожарами в разных частях Арктики. Теперь Россия исключена из обоих проектов, как и из международной сети по наблюдению за природными изменениями в Арктике INTERACT. Из 89 научно-исследовательских станций этой сети два десятка находились в России. После начала боевых действий в Украине Евросоюз разорвал с ними контракты, и данные о динамике сибирских экосистем больше не поступают международному сообществу. Другие проекты Арктического совета включают внедрение «чистых» источников энергии, мониторинг погодных условий, концентрации микропластика в океане и загрязнений, например, от выбросов тяжелого судового топлива. Теперь зарубежные фонды и институты не могут спонсировать ни участие в проектах российских ученых, ни командировки своих сотрудников в Россию.
Тем временем многие климатологи как раз рассчитывали на полевые исследования в российской Арктике. Так, ученые из Амстердамского свободного университета (Vrije Universiteit Amsterdam) несколько лет совместно с Якутским научным центром РАН изучали влияние таежной и тундровой растительности на выбросы от лесных пожаров в Восточной Сибири. Из-за ограничений, связанных с боевыми действиями в Украине, они не могут ни приехать в Россию, ни свободно обмениваться данными с российскими коллегами, а значит, рискуют потерять доступ к информации, которую больше неоткуда взять. Евразийская тайга в два раза превосходит по площади североамериканскую, но при этом изучена гораздо хуже, а пробелы в сборе или обмене данными, которые рискуют затянуться на месяцы и годы, только усугубят ситуацию для ученых.
Железный занавес для науки
Когда-то понимание того, что в природе нет границ, легло в основу научного сотрудничества между СССР и США. Первое соглашение между странами было подписано в разгар холодной войны, в 1972 году, и с тех пор между Россией и Америкой — через Берингов пролив — был перекинут мостик сотрудничества. Например, программа «Общее наследие Берингии» на протяжении 40 лет финансировала культурные обмены между странами и совместные исследования. Теперь ее инициативы (вроде сохранения исчезающих береговых птиц или изучения арктической флоры) тоже оказались в подвешенном состоянии.
Там же, между российским Дальним Востоком и американской Аляской, на административные границы напоролась группа ученых из Института океанографии Вудс-Хоула. В прошлом году они заметили в Чукотском море активное цветение вредоносных водорослей, которые могут угрожать морским млекопитающим и жителям прибрежных чукотских деревень. Такие водоросли производят смертельно опасные сакситоксины, которые накапливаются в телах моллюсков и ластоногих и при попадании в организм человека вызывают паралитическое отравление. Американские ученые нашли доказательства цветения вплоть до самой границы с российскими водами и уверены, что водоросли распространились и там.
В 2022 году они планировали продолжить исследование вместе с коллегами из Дальневосточного отделения РАН: получили гранты на то, чтобы «выписать» российских ученых к себе в лабораторию, обучить их методу взятия образцов и начать составлять совместную карту токсичного цветения. «Спецоперация» оборвала зарождающееся сотрудничество, подсветив административную границу по центру Чукотского моря. Ту, через которую безнаказанно дрейфуют ядовитые водоросли.
Границу американской и российской Арктики ежегодно пересекают также три тысячи белых медведей. С 2016 года за ними наблюдали ученые из обеих стран. Каждый год они встречались на острове Врангеля, где пересчитывали особей. Но в 2022 году традицию пришлось прервать.
Исследователи называют запрет на сотрудничество «новым железным занавесом» и предупреждают, что он создает еще больше рисков для белых медведей, и так «ослабленных» климатическими изменениями.
Среди прочего, ежегодный учет медведей, мигрирующих между Аляской и Дальним Востоком России, нужен, чтобы устанавливать ограничения на промысел этого уязвимого вида.
В последние годы популяция диких лососевых рыб — основа дальневосточной экосистемы и экономики — сокращается; например, этим летом главные нерестилища на северо-востоке Сахалина оказались практически пустыми. На этом фоне в 2022 году был положен конец еще одному совместному исследованию России, США и Канады. Лососевые, которые нерестятся в реках трех стран, стекаются в северную часть Тихого океана на зимовку, где условия их обитания изучала команда российских, американских и канадских морских биологов. 24 февраля Национальное управление океанических и атмосферных исследований США (NOAA) запретило американским ученым подниматься на борт российского судна.
Финский Лапландский университет поставил на паузу встречи с ямальскими оленеводами, которые планировались в рамках исследования о том, как усиление зимних осадков сказываются на их образе жизни. А правительство Швеции ввело мораторий на совместные программы с российскими университетами и НИИ, чем прервало многолетнее сотрудничество шведских экологов из Стокгольмского университета с коллегами из России. Запланированная совместная экспедиция в Северном Ледовитом океане, где ученые хотели собрать данные о связи глобального потепления с углеродным циклом, отменена, поскольку должна была проходить в исключительной экономической зоне России. «Теперь мы рискуем не получить нужную нам информацию, — сетует ведущий автор исследования, профессор экологии Орьян Густафссон (Örjan Gustafsson), ведь «половина Арктики принадлежит России».
«Российская часть Северного Ледовитого океана имеет решающее значение для понимания климата региона, поскольку она сильно отличается по своей природе от остальной части Арктики»,
— говорит полярный исследователь из Университетского колледжа Лондона Майкл Цамадос (Michel Tsamados). Осенью 2019 года он провел полтора месяца на борту российского ледокола «Академик Федоров», размещая исследовательское оборудование в рамках международной арктической экспедиции MOSAiC. «Российские арктические воды — это в основном континентальный шельф, то есть мелководные районы океана, где вода более пресная», — рассказывает Цамадос. Пресная вода может менять характеристики морского льда, что делает российскую часть Северного Ледовитого океана уникальной. Кроме того, некоторые регионы российского Заполярья называют «фабрикой льда»: зимой ветра оттесняют лед от побережья, создавая обширные пространства открытой воды, которая быстро превращается в морской лед. «Почти как в морозилке», — объясняет Цамадос.
Вечная мерзлота — одна на всех
Внимание климатологов во всем мире приковано и к многолетней мерзлоте. Несмотря на то, что криолитозона встречается в Канаде, Скандинавии, на Аляске и на севере Китая, две трети ее расположены в России, и без доступа к этой территории оценить масштабы таяния крайне сложно. Вечная мерзлота покрывает около 60% территории России, и новая национальная система ее мониторинга, разработанная под эгидой Арктического совета, должна была не только обезопасить инфраструктурные объекты в России, но и помочь ученым во всем мире понять, как таяние почв влияет на изменение климата. Для того чтобы понять, происходило ли нечто подобное в прошлом, ученые из Великобритании изучали геологическую летопись по скальным образованиям в пещерах Сибири, но после 24 февраля им тоже пришлось свернуть полевые работы. Теперь судьба обоих проектов под вопросом.
Еще досаднее исследователям из Швейцарского полярного института. Летом 2021 года они провели экспедицию в российской Арктике и собрали образцы почвы, мерзлых пород, воды и воздуха. Образцы остались в России, и теперь из-за войны их не удается выслать ученым в Швейцарию. «Без них будет сложно интерпретировать собранные данные, — говорит научный директор института Габриэла Шэпман-Штруб (Gabriela Schaepman-Strub). — А ведь это ключ к пониманию последствий быстрого таяния вечной мерзлоты».
Шэпман-Штруб уже несколько лет ездит в Сибирь, где измеряет влияние климатических изменений на осадки и биоразнообразие региона. Этим летом она должна была заменить неисправное оборудование, чтобы замеры не прекращались, но поездка не состоялась. «Попасть в Россию с исследовательскими целями и раньше было непросто, теперь же стало еще сложнее, — жалуется Шэпман-Штруб. — Есть риск, что вся работа была проделана впустую». Ее коллеги в России пытаются спасти ситуацию, но из-за санкций сделать это сложно.
Еще одно крупное исследование тающей мерзлоты, инициатива Центра изучения климата им. Джорджа Вудвелла (Woodwell Climate Research Center) по измерению уровня углекислого газа и метана в российской Арктике, было отменено после того, как власти США распорядились свернуть все научные и технические проекты с государственными институтами России и не запускать новые. Климатологи из Центра Вудвелла начали работу в Канаде и, как и многие другие ученые, готовятся адаптировать свои исследовательские амбиции к новым условиям, которые могут затянуться на годы. Кто-то переносит полевые эксперименты в Северную Америку или Европу, кто-то надеется продолжить сбор данных с помощью технологий дистанционного зондирования вроде спутников. Пока что сотни измерительных станций по всему миру, как и раньше, фиксируют динамику вечной мерзлоты в рамках Глобальной сети мониторинга криолитозоны. Российские ученые говорят, что (при наличии финансирования) и дальше будут собирать данные по российской части Арктики, но делиться ими с международным научным сообществом станет сложнее. В том числе, из-за расширения закона о госизмене и шпионаже, в рамках которого уже идет уголовное преследование нескольких российских ученых.
Арктика без России
Некоторые совместные проекты даже не начнутся. Так, пропала надежда разместить в российских арктических водах буи с датчиками и тем самым подключить российских ученых к системе наблюдения за течениями в Северной Ледовитом океане. Стало невозможным участие России в международной программе исследования экосистем Тихого океана, в рамках которой ученые из Канады, Японии, Южной Кореи, Китая и США собирают образцы воды и почвы и документируют изменения.
Организаторы программы рассчитывали предложить российским коллегам сотрудничество во время мартовского саммита Arctic Science Summit Week, где ученые из 23 стран делятся данными о климатических изменениях в Арктике. Но в 2022 году на саммит — как и на другие научные конференции — не допустили представителей российских организаций.
Но исключить Россию из арктической науки сложно не только из-за размеров ее территории, но и потому что ключевую роль в климатических исследованиях в Арктике играют российские ученые — ведущие мировые эксперты в области мониторинга окружающей среды и особенно в том, что касается изучения криолитозоны и выбросов метана. Кроме того, они обладают специфическими знаниями и навыками: например, в России развита технология колонкового бурения для взятия образцов льда — метод, широко используемый в палеоклиматологии. Также российские институты предоставляли зарубежным коллегам аппаратуру и обеспечивали всем необходимым для проведения исследований в Арктике, включая ледоколы.
«Как полярный ученый я был чрезвычайно рад, когда в Северном Ледовитом океане наметилось совместное исследование России и Великобритании — с использованием прекрасной российской инфраструктуры и британского опыта в области моделирования», — говорит гляциолог, почетный профессор Эдинбургского университета и содиректор Института Грэнтэма по изменению климата и окружающей среды Мартин Сигерт (Martin Siegert). В январе 2022 года Сигерт прилетел в Россию, где встретился с ректорами столичных университетов, чтобы обсудить климатические исследования. «Оказалось, что с академической точки зрения у нас много общего и мы вполне могли бы сотрудничать в Арктике и Антарктике, — рассказывает ученый. — К сожалению, из-за российского [Роскомнадзор] диалог прервался. Это трагедия во многих отношениях».
Помимо прочего, непонятно, как регулировать вопросы вроде устойчивого рыболовства в Арктике без одного из арктических государств. Сейчас все страны подписали мораторий на промышленный вылов рыбы в открытой части Северного Ледовитого океана; он будет действовать ближайшие 15 лет, но затем придется заключать новое международное соглашение, а значит — снова находить общий язык в вопросе ограничения вылова и методов рыболовства.
Другая проблема в том, что российские суда перевозят радиоактивные отходы через воды, граничащие с Норвегией, и важно, чтобы страны оставались на связи на случай аварий.
Каналы коммуникации, видимо, остаются открытыми, но в целом сотрудничество в области ядерной безопасности, которое длилось 27 лет, заморожено. Оно включало, среди прочего, усиление безопасности атомных ледоколов, АЭС и мест сброса ядерных отходов.
Наконец, научное понимание климатической системы Земли во многом складывается из обмена знаниями между учеными разных стран. Сегодня ученые во всем мире опасаются, что вооруженный конфликт в Украине поставит под угрозу их многолетнее сотрудничество с Россией. «Потеря контакта с молодым поколением российских ученых не только затруднит нам исследование вечной мерзлоты, но и приведет к дальнейшей изоляции России», — считает британский палеоклиматолог Себастьян Брайтенбах (Sebastian Breitenbach).
Не время для споров
В 1987 году, незадолго до окончания холодной войны Михаил Горбачев предложил: «Пусть Северный полюс будет полюсом мира». Так появился миф о так называемой арктической исключительности: Арктика находится на краю земли, вдали от остального мира, до нее не долетают отголоски всемирных потрясений, и политические споры и конфликты ее не касаются. Долгое время мировым державам, в том числе США и СССР, а затем России, удавалось оставлять в стороне противоречия ради содействия на Крайнем Севере. Арктический совет, созданный для укрепления сотрудничества и обеспечения диалога, поддерживал в Заполярье низкий уровень политической напряженности, а принятая им в 2021 году стратегия предполагала, что в 2030 году Арктика будет регионом «мира, стабильности и конструктивного взаимодействия». Ввод российских войск в Украину разрушил этот хрупкий баланс.
Есть те, кто считает, что у арктического сотрудничества есть будущее и без России. Так, польский депутат Европарламента и докладчик по недавней резолюции ЕС об Арктике Анна Фотыга отмечает: «Россия — лишь часть арктического научного сообщества и, с моей точки зрения, не играет ключевой роли в нашем понимании Арктики». Фотыга напоминает, что многие российские академики выступили за войну, и «никто в свободном мире» не хотел бы сотрудничать с теми, кто открыто поддерживает агрессию. Профессор Лапландского университета Стефан Киршнер (Stefan Kirshner) предлагает расширить формат Северного сотрудничества и исключить из него Россию, чтобы в обсуждении участвовали только страны, которые разделяют общие ценности. Есть мнение, что и Арктический совет может продолжить свою деятельность без России.
Но даже если оставить в стороне науку, наращивание добычи полезных ископаемых и судоходства в Арктике увеличивает риск экологических катастроф, а значит нужно еще более тесное сотрудничество. Наконец, в суровых арктических условиях высока вероятность аварий и других ЧС. Но как проводить поисково-спасательные работы, когда 53% территории от них отрезаны? Береговая охрана США на Аляске и российская погранслужба не расторгли соглашение о взаимодействии при ЧС в Беринговом проливе, но совместные учения в области морской безопасности отменены.
В долгосрочной перспективе из-за трещины в отношениях соседей по Арктике качество мировой климатической науки рискует ощутимо упасть, а на то, чтобы снова наладить каналы сотрудничества между институтами, уйдут годы. Между тем, время и так не на стороне человечества. Весной метеорологические станции на Северном полюсе зарегистрировали температуры, на 30°C превышающие сезонную норму. Арктика нагревается, приводя к смене погодных условий во всем мире, исчезновению животных и растений и даже возникновению новых болезней. Многие западные ученые считают, что односторонние академические санкции их стран будут, в лучшем случае, иметь краткосрочный эффект, но в целом больше навредят. Каждая из заинтересованных сторон потеряет общее представление о состоянии региона, и такая мозаичность знаний только помешает эффективно решать экологические и климатические проблемы Заполярья.
P.S.
Очевидно, что российские исследования в области арктического климата — метеорологии, геофизики, океанологии, биологии — тоже серьезно пострадают без международного сотрудничества. Однако узнать мнение российских экспертов по Арктике нам не удалось: они воздержались от комментариев.
Редактор: Лада Родчанина
