Боевые действия на территории Украины привели не только к гибели (по данным ООН) 3930 мирных жителей и десятков тысяч военнослужащих. Не только к разрушению городов. У «военной операции» есть и еще одна жертва. Это природа.
Воздушные и артиллерийские обстрелы, перемещения тяжелой техники, сражения в полях и лесах — все это наносит серьезный урон растительному и животному миру. Оружие, используемое человеком, разрушает горные системы, выжигает пашни, отравляет реки. Еще более тяжелые последствия влекут выбросы химических веществ и яды, высвободившиеся после обстрелов промышленных предприятий. А борьба за объекты атомной энергетики уже сделала экологические риски «спецоперации» колоссальными.
«Кедр.медиа» представляет доклад об экологических последствиях трех месяцев боевых действий. Они могут сказаться далеко за пределами Украины.
В условиях военной обстановки невозможно проверить всю информацию, распространяемую сторонами конфликта. Мы публикуем сведения и оценки, полученные от официальных лиц и экологов.
Часть 1. Что творилось восемь лет?
Выжженная земля
Текущую экологическую ситуацию в Украине власти страны и экоактивисты характеризуют, как близкую к катастрофической. «Уже зафиксировано свыше 100 случаев экоцида. Каждое попадание в какой-либо инфраструктурный объект, природно ценные территории — это экоцид, действия направленные на уничтожение нашей окружающей среды. Убытки от этого уже исчисляются сотнями миллиардов гривен», — говорит министр защиты окружающей среды Руслан Стрелец.
Экологическое бедствие, происходящее сейчас в Украине, легло на почву, подготовленную восьмилетним противостоянием в Донбассе. И «почва» эта — страшная.
Уже первые исследования, проведенные в 2014 году, показали, что боевые действия произвели катастрофическое влияние на природу восточной Украины. Эксперты международной организации «Экология — Право — Человек» зафиксировали, что только с 1 июня по 30 сентября 2014 года в зоне вооруженного конфликта произошло 2 901 возгорание растительности в лесных и степных зонах, что в 14 раз превысило показатели довоенного времени. Огонь прошел 17% лесов и 24% степей Донецкой и Луганской областей.
В результате обстрелов серьезно пострадали заповедные земли. По информации Киевского эколого-культурного центра, вооруженные формирования «ДНР» под командованием «Моторолы» в ходе маневров с использованием пулеметов и гранатометов в национальном парке Меотида уничтожили большое количество птиц и птичьих гнезд. По словам директора парка Надежды Долговой, в Меотиде в результате войны не осталось гнездовий черноголового хохотуна и кудрявого пеликана — краснокнижных видов.
«Мы видели кабана, который разорвался на три части на растяжке. Нарывались на побитых осколками лисиц, которые наступали на мины, – рассказывали поисковики, работавшие в заповеднике Меловая Флора. – Ведь обычно животные ходят по своим протоптанным тропам, а тут эти тропы вдруг заминировали».
Власти самопровозглашенных республик также обвиняли Украину в ухудшении экологической ситуации: так в 2019 году представители «ЛНР» заявляли об использовании Украиной в Лиманском районе Донецкой области ядов, действие которых привело к массовой гибели птиц, собак и лисиц.
Точных данных о количестве погибших в ходе донбасского конфликта животных нет. Отдельные экоактивисты указывали, что в пиковые годы вооруженного противостояния погибало до 10 000 особей в месяц (правда, не разделяя их по видам) — официального подтверждения этой информации не поступало.
Однако если животный и растительный мир к 2022 году все-таки смогли частично восстановиться, то опасные последствия других действий конфликтующих сторон — еще даже не проявились в полной мере. И теперь они могут быть усугублены.
«Заражение местности будет чудовищным»
Самое страшное из возможных экопоследствий, заложенных в ходе восьмилетнего противостояния в Донбассе, — радиоактивное загрязнение Приазовья и Азовского моря. Эта угроза появилась в 2018 году, когда власти «ДНР» решили затопить закрытую угольную шахту «Юнком» в городе Юнокоммунаровске близ Енакиево.
Шахта прекратила свою работу еще в 2001 году как неперспективная. Но затопить ее ни власти, ни горняки тогда — 21 год назад — не сочли возможным. Дело в том, что в 1979 году в «Юнкоме» был произведен ядерный взрыв. «Подорвали на глубине 903 метра заряд мощностью 300 тонн тротила (для сравнения: в Хиросиме взорвали эквивалент 20 тысяч тонн)», — писал в газете «Укррудпром» геолог Евгений Руднев. Советские власти полагали, что таким образом смогут решить проблему скопления метана в угольных месторождениях. Однако достичь этой цели не получилось.
Руднев отмечает, что с 1989 года в Юнокоммунаровске и Енакиево начали массово болеть люди, причем «теми же заболеваниями, что ликвидаторы аварии на Чернобыльской АЭС». Забранные в шахте пробы показали колоссальное радиоактивное загрязнение — 60 кюри (норма – менее 1 кюри).
Именно поэтому консервировать шахту решили не традиционным затоплением, а дорогостоящим «сухим» методом, требующим, помимо прочего, постоянной траты денег на откачку воды. До 2014 года, то есть до начала боевых действий на востоке Украины, официальный Киев выделял на эти цели $5 млн в год. В «ДНР» же заявили, что таких денег у них нет.
О потенциальных последствиях затопления «Юнкома» Руднев говорит так: «Если водоотливные установки в результате длительного обесточивания затопит, произойдет подъем уровня подземных вод.
«Запечатанная» капсула с радиоактивными материалами разломится, и зараженная гадость устремится с водой по штрекам. Эта вода поднимется вверх и по ряду старых незаложенных скважин попадет на поверхность. Загрязнение местности будет чудовищным — примерно на уровне 1000 микрорентген в час».
В 2021 году украинский министр Алексей Резников заявил, что на Донбасс из-за затопления «Юнкома» надвигается экологическая катастрофа. По словам главы Государственной экологической инспекции Украины Андрея Малеванного, прекращение водоотвода из шахты может привести к поступлению на поверхность искусственных радионуклидов — строцния-137, цезия-90 и плутония-239. А попадание радиоактивной жидкости в грунтовые воды чревато загрязнением экосистемы Азовского моря. В таком случае радиоактивное заражение может распространиться не только на восток Украины, но и на южные регионы России.
Украинские власти в 2020 году приглашали в Донбасс инспекторов Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), чтобы те провели исследования на «Юнкоме». Однако в «ДНР» от визита представителей международной организации открестились, заявив лишь, что готовы представить МАГАТЭ собственные отчеты и экспертные заключения.
Представители мониторинговой миссии ОБСЕ, посетившие Юнокоммунаровск, отмечали, что бывшие сотрудники «Юнкома», включая заместителя главного инженера, «выражали свою обеспокоенность затоплением шахты» и отмечали, что состояние капсулы с радиоактивными отходами на момент затопления было неизвестно.
Всего за время конфликта в Донбассе в «военном» режиме было затоплено 35 шахт, семь из которых (в том числе шахты «Трудовская», «Полтавская», «Первомайская», «Октябрьский рудник») теперь не подлежат восстановлению. Экологи отмечают, что грязная шахтная вода еще в 2017 году сделала непригодными для питья большинство резервных источников воды в Донецкой области, а также — частично загрязнила реку Северский Донец, проходящую, в том числе, по территории России.
Еще одним источником промышленного загрязнения стали бомбардировки промышленных объектов Донбасса: Ясиноватского, Авдеевского, Енакиевского коксохимических заводов, Енакиевского металлургического завода, Донецкого завода химических изделий, Лисичанского нефтеперерабатывающего завода.
Только в результате артобстрелов Авдеевского коксохимического комбината воздух в «ДНР» оказался заражен бензолом, толуолом, нафталином, сероводородом, аммиаком, синильной кислотой.
В ходе боев за Саур-Могилу, по данным организации «Экология — Человек — Право», в окружающую среду попали несколько тонн токсичных веществ, среди которых продукты окисления от минимум 58 тонн взрывчатки (в основном амотола и гексогена), а также 70 тонн оксида алюминия, 10 тонн серы и меди.
Почвы Донецкой области оказались усеяны осколками от снарядов: исследователи посчитали, что только «Грады» могли оставить на донецкой земле до 6,5 млн осколков, которые препятствуют рекультивации. В ландшафтном парке «Донецкий кряж» на территории площадью 225 км2 было обнаружено 15 505 артиллерийских воронок и не менее 392 тонн металлических осколков.
Говоря об экологических перспективах Донбасса в 2017 году, гидрогеолог Евгений Яковлев заявлял: «[Заражение] уже идет по питьевым горизонтам в Стаханове, Снежном, Краснодоне. А затем изливом вод в Северский Донецк и его притоки. Этот поток отравит и уже травит питьевую воду в Донбассе и понесет потом эту «грязь» в Россию. Повышаются водно-экологические риски для России, создается угроза ее южной житнице в Ростовской области. Но территория самопровозглашенных республик может стать просто нежизнеспособной».
И вот в феврале 2022 года по экосистемам Украины — в том числе ее восточных областей — был нанесен новый удар.
Часть 2. «Спецоперация» против природы
На атомы
Владимир Путин объявил о начале «специальной военной операции» на территории Украины 24 февраля в 5:30 по московскому времени. А уже через 16 часов, около 22:15, украинские власти сообщили о потере контроля за территорией Чернобыльской АЭС и ее зоной отчуждения.
«После жестокого боя наш контроль за чернобыльской площадкой утрачен. Состояние объектов бывшей ЧАЭС, конфайнмента и хранилища ядерных отходов неизвестно», — заявил советник главы офиса Зеленского Михаил Подоляк.
В этот же день государственная инспекция ядерного регулирования сообщила, что уровень гамма-излучения в зоне электростанции вырос более, чем в 20 раз: с 3 до 65 микрозиверт в час.
И украинские, и международные эксперты из МАГАТЭ связали повышение радиационного фона с перемещениями тяжелой военной техники, которая подняла в воздух загрязненную пыль (радиация в ней сохранилась еще со времен аварии 1986 года).
«Если в зоне отчуждения повысится гамма-фон, это приведет к вероятному попаданию опасных радионуклидов в воздух, которые могут привести к внутреннему облучению тех, кто находится там без средств индивидуальной защиты, — прокомментировали актуализирующуюся ядерную угрозу в российском представительстве Greenpeace. — Кроме выбросов в атмосферу, есть угроза того, что радионуклиды попадут в водную систему и оттуда — в Днепр, а это очень опасно для жителей районов вблизи зоны отчуждения. Еще одна угроза – это пожары. За последние 36 лет пожары в зоне отчуждения вспыхивали больше 1500 раз. После аварии 1986 года радионуклиды накапливались в древесине и в верхних слоях почвы, а сейчас они могут перемещаться вместе с дымом. Зона отчуждения по-прежнему сильно загрязнена цезием-137, стронцием-90, америцием-241, изотопами плутония. Пожары, которые происходили в этом районе, приводили к существенным выбросам этих радионуклидов».
В скором времени после захвата ЧАЭС, в зоне отчуждения действительно начались лесные пожары. Министерство природных ресурсов Украины заявило о возникновении 31 крупного очага и горении более 10 тысяч гектаров леса. Причиной возгораний в министерстве назвали боевые действия.
1 марта российские военнослужащие взяли под контроль территорию вокруг другой атомной электростанции Украины — Запорожской АЭС. В этот же день МАГАТЭ потеряла связь со станциями экологического мониторинга. А в ночь с 3 на 4 марта государственная инспекция ядерного регулирования сообщила, что АЭС подверглась обстрелу, из-за которого в непосредственной близости от одного из реакторов начался пожар.
В российском Greenpeace отмечают: «Опасность представляет не только непосредственное повреждение защитной оболочки реакторов. Для обеспечения их безопасности необходимо активное охлаждение, а для него — бесперебойное электроснабжение. Любое повреждение или сбой в электросети означает, что реакторы могут начать разогреваться».
Директор МАГАТЭ Мариано Гросси, получив информацию об обстреле АЭС, отметил, что боевые действия в районе электростанции «нарушают фундаментальные принципы защиты ядерных объектов».
Сегодня ситуация вокруг обеих атомных электростанций считается стабильной, однако последствия поднятия радиоактивной пыли, масштабных пожаров в зоне отчуждения и взрывов снарядов в непосредственной близости от энергоблоков — непредсказуемы. 11 апреля, уже после ухода российских войск с Чернобыльской АЭС, специалисты Национальной атомной энергогенерирующей компании Украины «Энергоатом» сообщили, что
в Рыжем лесу — той части зоны отчуждения, где российские войска сооружали окопы, — уровень внешнего облучения превышает норму в 10-15 раз, а по одному из показателей — в 160 раз.
Нечем дышать
Масштаб экологической катастрофы в Украине уже сейчас, вероятно, очень серьезен: по данным Forbes на 30 апреля 2022 года, только Россия могла выпустить ракет на сумму около 7,5 млрд долларов. Проект YourAirTest отмечает, что каждый разрыв снаряда, разрушенное здание и пожар сопровождаются мощным выбросом в атмосферу пыли и различных газов, которые разносятся воздушными массами на огромные расстояния и оседают на поверхностях и в легких человека.
Жители многих городов и сел Украины уже ощущают последствия боевых действий из-за загрязнений воздуха. Так в ночь на 27 февраля после ударов российских воздушно-космических сил по нефтебазе в селе Крячки Киевской области на объекте произошла серия взрывов. Российские СМИ писали об этом даже с некоторой гордостью: «По результатам действия корректировщика огня ВКС РФ прямым попаданием уничтожен нефтерезервуар, что привело к взрывам и пожарам на других резервуарах. Всего может пострадать 10 нефтяных резервуаров, под завязку заполненных нефтепродуктами. В связи с продолжающимся боестолкновением тушение пожара затруднено».
В это же время власти Василькова, в городской округ которого входит село Крячки, призывали жителей эвакуироваться не менее, чем на 5 километров от места взрывов и закрывать окна. Директор Киевского эколого-культурного центра Владимир Борейко заявил о вызванной пожаром экологической катастрофе, связанной с серьезным выбросом формальдегидов, способных вызывать раковые заболевания.
Жителей украинской столицы в марте на фоне боевых действий также просили не открывать окна и не выходить из дома без необходимости: концентрация загрязняющих веществ в воздухе Киева в 27,8 раз превышала нормы ВОЗ.
По оценке эколога Алексея Василюка, те загрязнения воздуха, которые сейчас происходят на территории Украины, уступают по масштабам только катастрофе на Чернобыльской АЭС. «Уничтожают склады лакокрасочной продукции, прицельно ракетой разрушили хранилище с аммиаком в Сумах (с зоной поражения около 2,5 км²) — это очень сильно ухудшает состояние окружающей среды, в том числе воздух. Специально подожгли Чернобыльские леса. Это не имело никакого значения для оборонной сферы <…> единственное объяснение цели этого — существенное ухудшение состояния воздуха».
По сведениям Василюка, только за первый месяц боевых действий было обстреляно 15 нефтебаз, несколько десятков торговых центров и строительных гипермаркетов, складов с горюче-смазочными материалами, лакокрасочной продукцией, аммиако- и газопроводов.
«Сейчас мы переживаем худшую эко-катастрофу, именно по показателям загрязнения воздуха в единицу времени», — резюмирует эколог.
Мертвая вода
В середине марта глава Запорожской областной военной администрации Александр Старух заявил о разрушении в результате обстрелов очистных сооружений в поселке Верхняя Криница и здания канализационной насосной станции в Васильевке. «Теперь сточные воды попадают в Днепр без какой-либо очистки», — отметил Старух.
23 марта в Днепр попал снаряд от системы залпового огня «Смерч». «Взрывы от попадания ракет в водоемы уничтожают уникальные экосистемы рек, озер и морей, приводят к загрязнению вод и распространению токсинов», — констатировал министр окружающей среды Украины Александр Стрелец.
Точный ущерб водным системам украинские власти еще не подсчитывали, но, по словам эколога Евгения Симонова (признанного в России иноагентом), все, что происходит на земле, так или иначе смывается водой в реки.
— Поэтому военные действия результируют в долговременное воздействие на трансграничные реки региона, прежде всего — на текущие в Россию Северский Донец и Дон, которые испытывают негативное воздействие еще со времен конфликта 2014 года, — рассказывает он. — Донбасс — это огромная концентрация опасных промышленных объектов, сейчас многие из них разбомблены, оперативный мониторинг поступающих в воду загрязнений практически отсутствует, но следует ожидать долговременное поступление токсинов и солей в трансграничные водоисточники. При этом российско-украинское сотрудничество по управлению общими речными бассейнами очень не скоро восстановится, а соответственно возможны очень опасные непредсказуемые ситуации.
Симонов отмечает, что в ходе боевых действий были взорваны уже, по крайней мере, две плотины, а предупреждения о предотвращенном или готовящемся подрыве плотин звучат в российских СМИ еженедельно.
— «Успешный» подрыв украинскими войсками плотины в устье реки Ирпень, к счастью, не привел к жертвам среди населения, но явно способствовал смыву загрязнений от военной и сельскохозяйственной деятельности в Киевское водохранилище. Меж тем, свежа память о подрыве ДнепроГЭС в ходе Великой Отечественной войны по указу Сталина, что привело к многочисленным жертвам среди мирного населения Запорожья и войсковых частей находившихся ниже плотины. Недавно пережившие подрыв военными и террористами плотин на Евфрате экологические организации Месопотамии (Ближний восток) выступили со специальным предупреждением о недопустимости использования плотин в качестве средств массового поражения. Уязвимость плотин к военной агрессии также должна предостеречь власти стран региона на будущее от чрезмерного энтузиазма по поводу создания новых ГЭС, — говорит Симонов.
Кто зверь?
В конце апреля жители причерноморских городов Украины начали массово обнаруживать выбросившихся на берег дельфинов. На трупах животных не было следов браконьерской охоты.
Украинские СМИ обвинили в происходящем военные корабли РФ, которые могли дезориентировать млекопитающих с помощью гидролокаторов. В российских изданиях причастность военных судов к гибели животных отвергли: бывший научный руководитель севастопольского дельфинария Александр Жбанов заявил, что гидролокационные станции кораблей действительно могут воздействовать на дельфинов негативно, но такое воздействие в Черном море «было всегда», а дельфины выбрасываются на берег в основном из-за болезней и загрязнения моря.
Однако, по мнению эколога Ивана Русева, дельфины все-таки могли стать жертвами воздействия военных кораблей. «Судна [россиян] могут использовать звуки на уровне 200 децибелов и даже выше, выпускаемые специальным передатчиком, — объясняет он. И замечает, что настолько мощные гидролокаторы повреждают у дельфинов органы слуха и дезориентируют их.
— Потеряв ориентацию и «зрение» животные теряют акустический контроль над средой. Они в панике могут выбрасываться на берег и погибать.
И, конечно, в обычных условиях эти животные могут определить предмет, находящийся впереди — берег, скалу или рыбу, а в случае поражения слуха они могут этого не заметить».
Из-за боевых действий страдают и животные в эко- и зоопарках. В Харькове животным из «Фельдман экопарка», по данным на 10 марта находившимся в зоне боевых действий, угрожала голодная смерть из-за нарушенной логистики и опасности для волонтеров, которые могли бы приехать и их накормить. Ранее от обстрелов в экопарке погибли двое сотрудников и два кенгуру.
Фото: feldman-ecopark.com
В конно-спортивном клубе «Александрия» в Гостомеле (Киевская область), по сообщениям «Экополитики», в результате пожара погибли десятки лошадей (из 32 выжили всего 5-7). В той же Киевской области в результате обстрела почти полностью был уничтожен экопарк «Ясногородка»: он почти весь превратился в пепелище, многие животные погибли. The Wall Street Journal писал, что в Чернобаевке в Херсонской области от жажды и голода погибло 4 миллиона кур: ферма оказалась отрезанной от цепочек поставок корма.
Обитающие в природе животные либо гибнут от снарядов, либо пытаются бежать из горячих точек.
В зоне гуманитарного кризиса из-за невозможности доставки корма для животных оказались биосферный заповедник «Аскания-Нова» (основанный в 1828 году заповедник в Херсонской области), национальные природные парки «Азово-Сивашский», «Джарылгачский» (оба — Херсонская область) и др. По данным на 11 марта, на грани смерти от голода и обстрелов находились животные в приютах на территории Киевской области. В собачьем приюте в Гостомеле около десятка собак были убиты осколками снарядов, многие собаки умерли от разрыва сердца.
Особо охранять и уничтожать
В ходе «спецоперации» потери несет и лесной фонд. Особо страдают территории Киевской, Черниговской, Сумской, Херсонской, Луганской (в т.ч. самопровозглашенной «ЛНР») и Донецкой (в т.ч. самопровозглашенная «ДНР») областей. Разрывы снарядов уничтожают деревья и провоцируют пожары.
По данным на 26 марта, в результате пожаров было повреждено почти 102 тысячи га украинских ландшафтов. Оперативно погасить огонь в лесах невозможно, поэтому пожары, вероятно, еще неопределенное время будут распространяться на значительные территории. При этом проблема с тушением огня будет долговременной: дело в том, что даже спустя десятки лет в лесах останется большое количество неразорвавшихся снарядов.
Боевые действия затрагивают и особо охраняемые территории Украины. В зоне активных боев оказались целинные степи, меловые склоны в Донецкой области, приморские экосистемы в южных областях, болота на севере Украины — территории, являющиеся ареалами редких краснокнижных и эндемичных (свойственных определенной географической местности — Авт.) видов растений. Министерство защиты окружающей среды Украины сообщало, что
по состоянию на 1 марта, бои ведутся на территории 900 объектов природно-заповедного комплекса (это около трети всей площади природно-заповедного фонда Украины), а под угрозой уничтожения находятся около 200 территорий Изумрудной сети площадью 2,9 млн га.
Больше всего пострадал Гетманский (Сумская область) и Приазовский (Запорожская область) национальные природные парки и природный парк Меотида в Донбассе: обстрелы с обеих сторон предположительно нанесли непоправимый ущерб природным экосистемам (существуют риски уничтожения некоторых краснокнижных животных и растений). По данным на 26 марта, в результате «спецоперации» в Украине было повреждено почти 36 тысяч га природоохранных объектов.
Что еще не «выстрелило»
Кроме АЭС и объектов, хранящих нефтепродукты, от боевых действий могут разрушаться хвостохранилища промышленных предприятий. Это приведет к деградации экосистем из-за попаданий в них токсичных веществ. Например, боевые действия вблизи коксохимических производств, по сообщениям «Экополитики», угрожают экологической катастрофой Грузии, Турции, Молдове, Румынии, Болгарии и России.
Коксохимическое производство главного объекта «спецоперации» — комбината «Азовсталь» в Мариуполе — ежегодно производило более 1 млн валового кокса, газ от которого содержит вещества, имеющие канцерогенные свойства, крайне опасные для человека. При попадании снаряда в коксохимический цех система очистки и утилизации может быть разрушена: неочищенный газ распространится на многие километры, произойдет тяжелое загрязнение почв и водных объектов.
Серьезную опасность окружающей среде представляет возможное разрушение снарядами хвостохранилищ коксохимических заводов. Так рядом с Авдеевским коксохимическим заводом в Донецкой области (самопровозглашенной «ДНР»), попавшим под обстрел, есть два хвостохранилища, в одном из которых накоплено 443 тысячи тонн фенола, соединений серы, нафталина и других токсичных веществ. В случае разрушения хвостохранилищ на таком объекте, токсичные вещества, которые, скорее всего, попадут в атмосферу, будут нести серьёзную экологическую угрозу окружающей среде.
По состоянию на конец марта Министерство охраны окружающей среды и природных ресурсов Украины зафиксировало 111 повреждений промышленных объектов. Экологический ущерб от одного только взрыва на нефтебазе в Крячках оценивается в 810 млрд гривен. По мнению экологов, сумма ущерба окружающей среде значительно превысит урон инфраструктуре. Но проблема в том, что деньгами отравление воздуха, воды, почв, радиоактивные загрязнения, гибель лесов, животных и заповедных ландшафтов уже не исправишь.
